Обозреватель "The Sunday Times": в материалах о межнациональных конфликтах в России часто мелькает враждебный язык

Дэвид, чем ознаменован Ваш визит в Россию?
- Это мой не первый визит в Россию, но первый визит в Саратов. Здесь, в этом городе, я провожу тренинг по освещению проблем различных меньшинств и разнообразия этих меньшинств в СМИ. Само понятие "меньшинства" включает охват огромного числа людей. Если произнести это слово на Западе, то большинство сразу подумает об этнических, национальных меньшинствах. На самом же деле  - это большое число других социальных групп: безработные, люди с ограниченными возможностями, больные, бездомные, женщины, подвергающиеся домашнему или какому-либо другому насилию. Как журналист, я должен освещать эти проблемы с сочувствием. То есть таким образом, чтобы опубликованный мною материал не увеличивал дискриминацию, потому что тот язык, который используют журналисты, оказывает непосредственное влияние на восприятие аудиторией этой информации. От этого зависит, как читатели будут относиться к описываемой нами группе меньшинств.

Почему была выбрана именно проблема меньшинств?
- Я отвечаю не за выбор темы, а лишь за её наполнение, за содержание самого семинара. Ответственность за её выбор берет на себя Институт многообразия и приглашающие нас журналисты России. Официального представительства Института в вашей стране нет, но у него есть давние связи с Союзом Журналистов России. К тому же, по моему представлению, освещение проблем меньшинств в России пока несовершенно.

Чем положение меньшинств в Саратове отличается от положения меньшинств в других городах?
- Здесь у меня небольшой опыт, поэтому сложно говорить о состоянии дел в российских городах. Нельзя сразу сказать, каково отношение к меньшинствам в Саратовском регионе. На прошлой неделе я был в Екатеринбурге, где мы обсуждали аналогичные проблемы. Отдельные ситуации я изучал в Чечне. Однако, основные проблемы, на мой взгляд, одинаковы во всех регионах. Хотя в отдельных областях дела обстоят хуже. И все мы сталкиваемся с одними и теми же конфликтами.

Вы делитесь с журналистами опытом, полученный Вами за границей. Но возможно ли его использовать в другой стране с совершенно другим менталитетом?
- Основные принципы журналистики одинаковы во всем мире. Положение дел, которое нам представляет правительство, во всех странах отличается от реальной ситуации. Задача журналиста - в любой стране мира рассказывать о событиях честно, объективно, при этом не разжигая розни. Несмотря на то, что не каждый журналист на это способен в силу обстоятельств или давления сверху. В большинстве случаев сложно быть полностью объективным, но абсолютно во всех ситуациях можно предоставлять информацию сбалансировано и справедливо. Это значит, что все стороны, участвующие в том или ином вопросе, имеют право высказать свое мнение в рамках информационного сообщения. Обязательно должен прозвучать голос простых людей, задействованных в конфликтной ситуации.

Каково Ваше мнение на счет последних межнациональных конфликтов, случившихся в России?
- Меня там не было, и это самое главное, что я могу сказать. Но я читал об этом, и за все годы журналистской деятельности у меня сложилось впечатление, что освещение подобных событий не всегда корректно. В материалах о межнациональных конфликтах часто мелькает враждебный язык. Информация не всегда сбалансированна, часто в сообщениях представляется только одна сторона конфликта.

Что бы вы предложили для решения миграционных проблем в России?
- Что я могу сделать здесь как журналист, так это освещать события с максимальной объективностью и непредвзятостью. Но если бы, например, я был губернатором, то в первую очередь я удостоверился в фактах, имеющих место, и позаботился бы о том, чтобы каждая из сторон конфликта была выслушана. Я бы сделал все, чтобы установить истинные причины события. Следующий шаг – пригласить на встречу круглого стола представителей всех сторон конфликта для поиска общего решения. Ведь у большинства инцидентов есть определенные причины, но эти истинные причины зачастую теряются в эмоциях и ненависти, которые следуют за конфликтами. Если бы каждая сторона имела возможность выслушать друг друга, можно было бы найти верное решение. Если мы посмотрим на историю любой войны в мире, то увидим: она могла быть остановлена, если бы стол переговоров имел место.

Как Вы смотрите на предложение Мизулиной о закреплении православия в Конституции?
- Как вы знаете, в Великобритании есть англиканская церковь, которая существует несколько столетий. Помимо неё уже был католицизм. Король Генрих VIII хотел получить развод, но, как известно, в религии развода не существует. Поэтому он изгнал католиков. Очень сложно ответить на вопрос о том, должна ли церковь быть частью государства. Например, в нашей стране дискуссии по этому вопросу ведутся постоянно. Ситуацию в России комментировать сложно, однако в интеграции церкви и государства есть свои плюсы и минусы. В любом случае, должно быть то, чего хочет большинство. Данный вопрос должен решаться референдумом, с тем, чтобы все стороны имели право голосов ходе кампании перед предшествующим референдумом. И народ мог бы проголосовать. Есть ещё один вариант: у простых людей должна быть возможность высказать свою точку зрения своим официальным представителям в Госдуме. То есть либо окончательное решение принимает референдум, либо Госдума.

А что на счет закона об ЛГБТ-пропаганде?
- У нас долгое время существовал подобный закон. Однако он не работал, и, в конце концов, от него отказались. Однако то, что в России называют "пропагандой", у нас называют "promoud" - продвигать. И значение этих двух слов вовсе не одинаковое, они могут не совпадать. В любом случае, promoud не всегда обозначает пропаганду, диапазон значений достаточно широк. С юридической же точки зрения оба термина обозначают неугодных. Каждый год в Британии проводятся гей-парады, и закон позволяет их устраивать. Я не знаю, подпадает ли это с точки зрения под продвижение или пропаганду. Но, несмотря на это, я придерживаюсь одной мысли: у каждой группы есть своё право на существование и самовыражение.

Считаете ли Вы, что меньшинства нужно выделять как отдельную группу? Ведь многие из них отказываются подчеркивать свой статус, желая быть наравне с теми, кто к меньшинству не относится.
- Это вопрос языка. Если мы возьмем людей с ограниченными возможностями, то в силу вступает антидискриминационный закон, то есть закон, который запрещает дискриминировать этих людей. Или, например, закон, касающийся дискриминации женщин и многое другое подобное. Все это законодательно закреплено. Если вы считаете, что ваши права ущемляются по причине религии, цвета кожи, половой принадлежности и так далее, тогда вы можете подать в суд на эту организацию. В Англии СМИ освещает все подобные случаи, таким образом, обеспечивая прозрачность закона. В таких случаях, не подчеркнуть положение представителя меньшинства нельзя, это необходимо с целью проинформировать людей. Однако делать это нужно аккуратно, чтобы не задеть достоинства ущемленного.

Как поступать в этом случае с информацией про межнациональные конфликты? Нужно ли указывать в ней национальность?
- Все будет зависеть от значимости информации. Если информация о национальной принадлежности человека имеет значение в конкретной ситуации, это должно упоминаться. Но в любом случае, национальность никогда не должна указываться в заголовке. Нельзя писать "Мигрант убил собаку" или "Мигрант убил человека", поскольку вы никогда не напишете "Русский убил собаку" или "Русский убил человека". Это способствует лишь укреплению негативных стереотипов.