ФОКУС ГОРОДА 07:04, 08.02.2013

Прежде, чем ответить на вопросы, Дмитрий Быков объяснил собравшимся, почему он считает профессию журналиста лучше многих других, в т.ч. и писательской.
"Когда-то я спросил у режиссера Сергея Александровича Соловьева, почему он никогда не занимался прозой, ведь он прирожденный рассказчик и замечательный сюжетостроитель. Он сказал, что ничто не может сравниться с конструированием мира, которым занимается режиссер. Прежде, чем снять картину вы выстраиваете декорацию, помогаете артисту перевоплотиться, ставите его в некоторое положение, заставляете людей меняться. Словом, являетесь жизнестроителем, а не жизнеописателем. И это божественная работа гораздо приятнее, чем просто перышком скрести или клавишами цокать. Журналист лучше писателя уже потому, что он работает с жизнью. Я абсолютно не верю, что хороший репортаж нельзя написать не то, что не приврав, а недостроив жизнь до каких-то законченных форм.
Вот вспоминается мне, например, история. Я получил письмо от 90-летней блокадницы, которой систематически не платили пенсию. Она очень просила повлиять на ситуацию. Я отправился в Питер с твердым пониманием, что таких ситуаций – был 1998 го – в Москве, Питере, провинции хватает и сделать из нее героиню очерка невозможно. Но уже на месте меня осенила спасительная идея – я решил написать, что она всю жизнь курила, даже во время блокады, а сейчас ей не хватает денег на папиросы. Проблема была в одном – она не курила. Но чтобы сделать фоторепортаж, старухе в 90 лет пришлось впервые выкурить "беломорину". Она, кстати, нашла в этом большое удовольствие. И немедленно фабрика, производившая "Беломор", - фабрика Урицкого – мало того, что прислала ей несколько ящиков, которые затем были выкурены всей ее семьей с благодарностью, но и помогла материально. Одно дело, когда блокадница жалуется, другое дело – когда 90-летняя старуха курит".

О других преимуществах профессии журналиста
"Брать интервью гораздо легче, чем их давать. С помощью нехитрых приемов мы можем сделать человека интереснее. Да, может быть, он получится умнее, чем есть на самом деле. Неслучайно многие персонажи моих интервью говорят: "Я у тебя получаюсь таким умным, что самому тошно, отвратительно". Но с другой стороны, наша задача – помочь человеку стать собой.
Наша профессия лучше любой другой - она позволяет за редакционные деньги посмотреть страну и мир, познакомиться с интересными людьми. Вот жена моя, например, недавно познакомилась с Джастином Бибером, ей это совершенно по барабану, но на ее месте желали бы быть миллионы, а я познакомился с Джонни Деппом, и многие желали бы быть на моем месте".

Но есть одно условие...
"Есть одна реплика Ленина, которая очень малоизвестна. Ленин, обсуждая кандидатуру для работы в "Искре", сказал: "Этот журналист не годится" - "А почему?" - "У него нет ощущения, что без него событие не произойдет". Это ощущение должно быть обязательно, по-русски оно называется шиложопием.
Все большие писатели получились из журналистов. А те, которые не были журналистами, попросту не умеют писать. Например, Марсель Пруст. Можно ли представить, что Марсель Пруст был журналистом? Нет, не мог. Он был литературным критиком, и весьма посредственным. И написал 6 томов галимой ерунды. А вот Джеймс Джойс был журналистом, поэтому "Улисс" - хороший роман. Максим Горький, Леонид Андреев, Захар Прилепин,… А вот Лермонтов не занимался журналистикой и погиб в 27 лет, и кому хорошо? А Пушкин занимался журналистикой, и у него в общем-то все было успешно".

О цензуре
"Есть хороший анекдот. Может ли водитель на скорости 120 км/ч круто повернуть в горах? Может, но один раз. Точно также и здесь. Существует ли цензура? Конечно, нет. Вы можете делать все, что хотите, но только один раз. Есть два пути – адаптация к подлости, к существующим условиям, т. е. овладение эзоповой речью, намеки, описание правды методом акростиха. Очень было, кстати, популярно поздравление Владимиру Путину с 60-летием, где надо было читать через строчку. А есть второй вариант, при котором вы принципиально не хотите мараться, и пишете или блоги, или где-то еще. Но говорить, что в России нет свободы слова, конечно, нельзя – она есть.
Но я хочу заметить - долгая ложь очень плохо влияет на здоровье. Я смотрю иногда на Тину Канделаки, Маргариту Симонян и Владимира Соловьева, и мне страшно за их будущее, их физическое здоровье".

В качестве кого вы себя увереннее чувствуете – журналиста, писателя "Школьного учителя, конечно. Потому что я читал программную литературу, я знаю, чему научить. Я в принципе могу ребенка быстро подготовить к ЕГЭ. А могу ли я подготовить к жизни читателей моих текстов?... Литература – единственное, в чем я профессионал. И я, честно, только бы этим и занимался. Мать моя – учитель со стажем больше моей жизни – она сказала, что я не могу быть учителем – "в тебе слишком много высокомерия, ты всех считаешь дураками, поэтому иди-ка ты в журналистику". Но как показала практика, все-таки я могу быть учителем, это у меня получается. И я бы пошел в МГПИ, и окончил бы его с наслаждением, и сейчас бы наверное был бы каким-нибудь московским городским методистом, но тогда оттуда начали брать в армию, и я в надежде в армию не пойти поступил на журфак – там была военная кафедра. И как только я поступил, оттуда стали брать в армию. Дети меня, как журналиста, воспринимают с большим уважением. "Львович, вчера слышал вас по Эху Москвы. Конечно, полная чушь, но очень убедительно", - говорят мне они и считают это хорошим тоном".

О современном образовании.
"У меня в этом плане непопулярная позиция. Современный школьник страшно недогружен. Он должен уходить в 8 утра и приходить в 10 вечера. Школа должна быть моделью вуза и срастаться с ним. И надо там торчать весь день, много читать, проводить время в кругу единомышленников, заниматься научной работой. Ребенок сегодня недочитывает, недослушивает, быстро устает. Нужно навешивать на него огромный объем информации, но чтобы ему все время было интересно.
Вы знаете этот анекдот, который очень любим школьными методистами? Когда директор школы приводит молодого учителя в кабинет и говорит: "Сейчас к вам придет самый страшный класс. Если они вас не убьют на 10-й минуте, считайте, что все получилось". Урок географии. Через 20 минут директор приникает ухом к двери и слышит ровное журчание голоса учителя, одобрительные детские голоса. "Как вы это сделали?" - "Вы знаете, я спросил, можно ли натянуть презерватив на глобус?", Что такое глобус? – закричали дети и начался урок…
У нас мало методической культуры. Как сделать так, чтобы ребенок читал? Можно сказать, что я бы мог вас научить читать Гончарова "Обломов", но понимаю, что ваш уровень – это "Колобок", последствия тяжелые, и многие люди сошли с ума, читая этот роман…Через неделю он прочитан. Или сказать, что "Жизнь Клима Самгина" - это очень грязное произведение, там много прямой порнографии, но ничего не поделаешь, это серьезная книга. Разумеется, уже выискивая порнографию – а ее там правда до хрена, я в 16 лет чувствовал сильное возбуждение — они его прочтут… Я не вижу в современных учителях готовности увлечь школьников, мало эксперимента, мало научного поиска".

О координационном совете оппозиции. Как он может спасти страну, если ничего не решает?
"А почему вы полагаете, что решать что-то и есть первоочередные меры по спасению страны? Первоочередная мера – разрядить атмосферу ненависти, которой в стране довольно много. Все дружно начинают ненавидеть координационный совет, вся ненависть вся фокусируется на КС. КС – это срез общества, мы видим, каково оно сегодня, потому что других способов увидеть это нет. Такое наивное мнение, что первоочередные меры – это всегда действие - губит очень многих в Америке. Вот там девочка мальчику отказала, он взял ружье и перестрелял половину одноклассников. Почему? Потому что американская система ценностей показывает, что всегда все можно поправить с помощью конкретного действия. Это не так. Есть вещи, с которыми нельзя справиться, есть вещи, с которыми надо жить. КС - это и громоотвод, и лаборатория, и дискуссионный клуб. Но если я вас спрошу, такого умного, а что должен делать Координационный совет, вы же ничего не предложите. И никто ничего не предложит".

Параллельно с этим мероприятием идет презентация книги Романа Арбитмана "Чучеверсия". Она имеет отношение к нашему министру. Вам было бы интересно подробно, постоянно, планомерно писать об одном политике, а потом издать книгу о нем?
"Нет. Надо писать не о личностях, а о системе. Я много написал о Путине, но, во-первых, не о нем одном, а потом – он сам сделал так, что никакого выбора не осталось. Но все, что делает Роман Арбитман, мне безумно интересно, и я бы на вашем месте не на меня пошел, а на него, и гораздо больше было бы толку".

Почему вы не ходите на встречи с Путиным?
"Там другая история. Один раз меня пригласили, когда эта встреча была на его день рождения, но в поздравительном формате я хожу только к очень любимым людям. Особенно с тех пор, как не пью по совету Аксенова. Вторая история была, когда я был в Воронеже. Мне сказали, что я должен быть завтра на встрече с Путиным в Пензе. Надо лететь, отменять встречу с читателями, вечер… И я не полетел. Но мы с Мишей Ефремовым готовы были даже ему показать номер. Я даже написал стихотворение "За все тебя благодарю…" Но что-то мне подсказало, что нам бы не дали прочесть это стихотворение, а к ручке бы приложиться бы дали. И все бы это выложили в сеть. В Воронеже очень неплохо провел время".

Президент проводит ежегодные большие пресс-конференции для журналистов. А вы бы какой вопрос задал Путину?
"Который час? Или - сколько еще? Ведь беда не в том, что у них нет ответов, а беда в том, что у нас нет вопросов. Я не знаю, что непонятно. У меня были вопросы к Ельцину, у меня были вопросы к Горбачеву, к Брежневу – не было, к Путину – нет, к Медведеву – нет. Вот это самая большая обида. Мне известно все, что они скажут. Так что нет вопросов".

Чем отличаются правители, к которым у вас были вопросы, от тех, к кому их нет?
"Если человека интересует самосохранение власти, к нему вопросов нет. Если у него есть своя концепция развития России, к нему вопросы есть. Это как с женщиной. Почему одна нравится, а другая нет? Если мы видим красивую, но страшно сосредоточенную на себе, пластмассовую, занятую омоложением, пиаром и ботоксом, то мы к ней вопросов не имеем, и нам вряд ли захочется с ней что-то делать. Это та самка богомола, которая откусит голову. А если женщину интересует что-то еще, кроме себя, то мы за ней пойдем, и что-то у нас с ней будет. Также и здесь. Власть сейчас озабочена только самосохранением, консервацией. И нет никаких вопросов".

Какими пороками страдает современное общество?
"Примерно теми же самыми, что и первобытное. В первую очередь это тупость, конечно. Я знаю много журналистов, у которых нет никаких принципов или они стремятся к нулю, к минимуму, но называть их не буду – это очень талантливые люди.
Что касается принципов, через которые я не переступлю? Я никогда не буду разжигать низменные инстинкты вроде гендерных или национальных и никогда не буду организовывать травлю. Просто из инстинкта самосохранения. Травят ведь обычно не слабого, а того, кто может стать сильным. Я бы никого травить не стал.
… Иногда мне и Путина хочется защитить, если честно, потому что он под страшным прессингом находится. Я не понимаю, почему он не откажется от этого прессинга. Я бы не вынес такого давления и неделю. Причем, критикуют его люди гораздо более ничтожные, чем он сам".

Закон о цензуре в СМИ, закон о запрете пропаганда гомосексуализма. Что эти реформы означают?
"Это бурная деятельность или затуманить взор? Государственная дума напоминает такого человека, у которого все органы работают, кроме мозга. Она пытается действовать, но поскольку у нее нет программы действия, она принимает законы – против гомосексуализма, против курения. Например, пока еще не освещена проблема вредных насекомых – это серьезная проблема. Далеко еще не все дети приходят в школу помытыми и опрятно одетыми. Не исключаются случаи бытового триппера. Много есть площадок для деятельности. Некоторые люди употребляют много слов паразитов. Зачем? За это следует штрафовать. Некоторые женщины остаются неудовлетворенными годами – мужья плохо исполняют свои супружеские обязанности. В этом случае нужно обоих штрафовать, потому что она его плохо стимулирует. И денег будет больше в казну. Каждый ли из вас часто пылесосит в своем доме? Государственной думе еще о многом предстоит задуматься".

Каковы ваши принципы в жизни?
"Мой девиз сформулировала Нонна Слепакова: Я знаю, как надо, но я так не хочу".

Адрес страницы на сайте: https://news.sarbc.ru/focus/materials/2013-02-08/1866.html