ФОКУС ГОРОДА
09:59, 11.06.2020
Провинциальные истории. За что убили Блока?..
Бунт
В начале июня 1906 года крестьяне с. Матвеевка Николаевского уезда Самарской губернии (теперь Балаковский район Саратовской области) обратились к местному землевладельцу Авдееву с просьбой разрешить им (не бесплатно, конечно) скосить травы на принадлежащих ему пойменных лугах. Их луга, выделенные в неудобных местах, оказались "неурожайными" (а скотину зимой чем-то кормить нужно), вот они и надеялись, что богатый односельчанин пойдёт им навстречу. Но тот заломил такую цену, что крестьяне только ахнули. Посчитав такое отношение к себе и своим нуждам несправедливым, матвеевцы намеревались самовольно взяться за серпы и косы. Возмутителем спокойствия, по мнению уездной власти, был матвеевский писарь Григорий Яковлев. Его арестовали. Однако этого блюстителям закона показалось мало.
В ночь с 12 на 13 июня (в разных источниках называются разные даты) Авдеев, гостившие у него исправник Архангельский и пристав Пастуховский, и несколько казаков решили провести обыск в доме у Яковлева, намереваясь отыскать запрещённую литературу или революционные прокламации. Напуганная неожиданным ночным визитом, жена писаря выскочила на улицу и стала звать на помощь. Матвеевцы ударили в набат и бросились к дому писаря.
"Когда исправник и пристав поехали от дома Яковлева по направлению к церкви, – сообщалось в жандармском донесении, – в них сделан был выстрел из ружья со стороны собравшейся толпы, которого лошади напугались и вывалили их из повозки. На том же месте пристав Пастуховский был убит тупым оружием, исправник получил ушиб ноги, казачий офицер ранен в ухо, а у одного казака поранен нос.
На следующий день казаками убиты два крестьянина и один ранен…"
Скупые строчки сухого протокола.
В газетах же всё было расписано более "красочно".
Кровь за кровь
"Кровавое событие началось следующим образом, – сообщала подробности газета "Саратовский листок". – Некто Михаил Авдеев потребовал к себе на хутор казацкую охрану, которую и поил два дня.
Во вторник (?) вечером казаки устроили молодецкое дело. Напав на соседние слободы, они арестовали матвеевского и кольцовского (имеется в виду соседнее село Кольцовка [Дмитриевка] – Ю.К.) старост, а также матвеевского писаря и, связав, как преступников, бросили в сарай Авдеева.
Но этим не удовлетворились и решили устроить форменный погром.
Пристав, исправник, урядник и офицер ворвались около 12 ночи в дом арестованного писаря, потребовав указать, где книги и бумаги, а хозяйку положили на кровать и заткнули рот.
Грабители произвели полный разгром. Когда хозяйка закричала, стали собираться соседи. Казаки стали обороняться плетьми. Мужики бросились на колокольню и хотели ударить в набат, но верёвка была отвязана. Однако собралась громадная толпа, и "правительственные чины" увидели, что народ застал их на месте преступления. Они выбили окна, выпрыгнули на улицу и, отстреливаясь, сели на лошадей. Испуганная лошадь разнесла пристава, и поутру он был найден около церкви мёртвым. Казаки же ринулись в атаку и избили почти всех. Многие бежали в Красный Яр, другие – в Николаевку, некоторые в лес и заволжские луга.
Наутро был собран сход. Явились казаки, стали стрелять. Двое были убиты. Один – солдат, возвратившийся с японской войны. Лежит без присмотра во рву навзничь: нельзя подобрать – стреляют. Другого убитого внесли в дом. Он жил ещё несколько часов.
Наконец, нагрянувшие "чины" произвели следствие, кто убил пристава. Об убитых крестьянах следствие не ведётся – крестьянская жизнь ценится дёшево. Следствие состояло из зверской порки. Пороли молодых и 60-летних стариков".
Случайная жертва
Несмотря на то, что трагические события в Матвеевке в дальнейшем стали называть бунтом, таковым его и называть-то нельзя. Матвеевцы просто защищали своё село от нападения.
Незадолго до этого здесь убили церковного сторожа и ограбили церковь. Следователи приехали спустя несколько дней после его похорон и пытались провести эксгумацию погибшего, однако матвеевцы этого не допустили, буквально своими телами закрыв могилу.
В те дни по Николаевскому уезду рыскала шайка разбойников, которая ночью грабила церкви и дома богатых сельчан. Причём грабители жестоко убивали своих жертв.
Словом, обстановка была накалена.
И когда той кровавой ночью закричала жена писаря, матвеевцы наверняка подумали, что это налетела та самая шайка. Да и женщина тоже не могла разобрать, кто ворвался к ней в дом. В кромешной-то тьме. Электричества тогда в селе не было. Уличных фонарей тоже. Вот и прогоняли матвеевцы "разбойников" чем и как попало. Их неведение в какой-то степени подтверждается тем, что они очень сожалели, что в ночной суматохе был убит пристав.
"Тяжёлая картина была, когда провожали труп пристава, – писал всё тот "Саратовский листок". – Все крестьяне не по принуждению, а по собственному желанию стояли на коленях и почти около каждого дома служилась лития (заупокойная служба – Ю.К.), причём многие плакали. Это ясно указывает, что если убийство со стороны крестьян и имело место, то оно, во всяком случае, неумышленное, а явилось результатом нетактичности исправника, почему-то пожелавшего сделать такую простую вещь, как обыск у писаря, обязательно в ночное время и при обстановке, которая у вполне мирных жителей может вызвать смятение со всеми его последствиями".
Впрочем, в нечаянность действий крестьян власть не поверила, и через несколько дней было арестовано и отправлено в Николаевскую тюрьму 24 матвеевца.
Ничего особенного
На защиту своих соседей встали жители крупного торгового села Балаково, которое находилось от Матвеевки в 20 верстах. Сначала самые горячие головы хотели было похватать из оружейных магазинов всё оружие и броситься на выручку. Однако местная интеллигенция во главе с заводчиком Иваном Маминым охладила пыл земляков и решила бороться с беззаконием законным способом.
Иван Мамин, admbal.ru
Сначала балаковцы отправили телеграмму в Петербург своему депутату Первой Государственной Думы Ивану Шувалову с просьбой выступить в парламенте с требованием объективного расследования с наказанием виновных в расстреле и избиении матвеевцев. Тем более, что волна аграрных беспорядков прокатилась по всему Поволжью, и нередко в их подавлении наделённые властью переходили всякие границы.
Шувалов выступил. Но представитель царского правительства не посчитал необходимым принимать какие-то особенные меры по расследованию матвеевского "происшествия". Дума тогда находилась в серьёзной оппозиции к самодержавию, и ей оставалось существовать всего несколько недель.
Составили балаковцы петицию и для самарского губернатора Ивана Блока. Её пытались вручить управляющему губернией, когда тот приезжал в Балаково, чтобы лично принять участие в следственных действиях по Матвеевке. Однако чиновник даже разговаривать с просителями не захотел. Рассказывали, что Блок со словами "Дорогу русскому губернатору!" прошёл мимо них и сел в экипаж. Когда лошади тронулись, из толпы полетели комья земли.
А через месяц уже не земля, а бомба…
Пролетка губернатора Ивана Блока
Приговор приведён в исполнение
Пролётка, в которой ехал губернатор, "была разбита вдребезги и разлетелась в разные стороны, – было записано в обвинительном акте по делу об убийстве Блока. – Кучер упал с козел на мостовую, и лошадь с передками пролётки ускакала по Вознесенской улице. Губернатор оказался убитым, и обезображенный труп его упал на мостовую на рельсы конки.
У губернатора врачами были найдены следующие повреждения: черепная передняя полость разрушена, лобная и височная кости раздроблены, затылочная сильно повреждена, мозг, глаза и носовые кости отсутствуют, частицы мозга найдены на крыше соседнего с местом взрыва дома, обе челюсти изломаны, на верхней правой половине грудной клетки множество мелких и три крупных рваных раны с переломом рёбер, правый плечевой сустав , кости плеча и мышцы разрушены, правая кисть руки оторвана и отсутствует…"
Во время похорон вместо обезображенной головы в гроб положили ватный шар….
В должности самарского губернатора Иван Львович Блок прослужил менее полугода (с 3 февраля 1906 года). Ему было 48 лет…