Ковид, страх или протест? Почему матери несут новорожденных на мусорку

Лишние дети

Март этого года в России отметился чередой страшных находок. Сначала мертвого новорожденного обнаружили в подмосковном Егорьевске на сортировочной ленте пункта по переработке отходов, потом тела сразу двух младенцев нашли в мусорном баке в Волгограде, затем все повторилось в Ульяновске — там тоже среди мусора оказался труп ребенка.

Эксперты стали искать в серии происшествий тенденцию, а к тенденции стали подбирать предпосылки и причины. Из их слов получалось, что в случившемся отчасти виновата пандемия коронавируса. Начало беременности пришлось на окончание локдауна, кто-то из женщин "не нашел средств" на ее прерывание, а затем избавился от ребенка чудовищным образом, кто-то углубился в стрессовое состояние и выпал из реальности (очнулся — беременность, а ребенок не нужен), а кто-то, напротив, точно следовал социальным трендам. Был период изоляции, когда люди устремились на сайты знакомств, а затем, очевидно, эту изоляцию с новыми знакомыми нарушали. Отношения оказались ошибкой, а дети — ее крайне нежелательным результатом.

Саратовский психолог Анна Тычкова говорит: "Если говорить о пандемии и периоде локдауна, когда все закружило, я бы подозревала здесь какие-то истории про расстройство, про неадекватность. То есть, про то, что происходит с психикой, когда чужое безумие бесполезно пытаться логически объяснить. Это что-то про большую психиатрию. Если мы не берем большую психиатрию, тогда это про расстройство, когда с человеком что-то произошло. Обычно так клинит, когда есть страх, а страх — штука иррациональная. Человек может верить, что это единственный выход, потому что все остальное невозможно, очень страшно и нет никаких шансов. В таких состояниях у человека присутствует преимущественно тоннельное мышление. То есть, все в одну точку сводится и шире невозможно посмотреть на ситуацию, на другие возможности".

Впрочем, практика показывает, что подобные случаи встречались и до пандемии, и с самого ее начала, и продолжают шокировать публику по сей день. В мае прошлого года в Башкирии мать отнесла вместе с другими вещами только что родившегося ребенка в мусорный бак. Младенца вовремя обнаружил дворник. В феврале в Тобольске тело новорожденного увидели уже на мусоросортировочном заводе. В начале июля этого года еще один случай произошел в Правдинске Калининградской области.

Не является исключением из российской действительности и Саратовская область. В ноябре 2019 года жительница Новобурасского района родила девочку в доме своего знакомого и отнесла ее на свалку. Ребенка удалось спасти, а мать была приговорена к двум годам условного срока. Похожий случай произошел в Энгельсе в 2016 году, тогда младенца оставили в мусорном баке (мать девочки так и не нашли). А в середине июля в том же Энгельсе новорожденного мальчика нашли около свалки строительных отходов во дворе многоэтажного дома. Ребенка удалось спасли, а мать — найти.

По данным "Известий", в 2019 году за убийство новорожденного было осуждено 26 человек, в 2018-м — 33, в 2017-м— 42, в 2016-м — 58, в 2014-м — 42. За 2019-2020 годы было найдено 37 оставленных (в том числе, мертвых) младенцев. По факту этих случаев намного больше, уверяют эксперты.

Анна Тычкова замечает: "Эта история с подкидыванием младенцев насчитывает столетия. Сколько существует человечество, столько она и продолжается. Просто раньше ребенка можно было положить в корзинку и поставить ее на порог монастыря или храма".

Печально, что в наши дни двери обители заменил мусорный бак. При этом РПЦ сегодня открывает кризисные центры, где мамочки с детьми могут найти приют и поддержку.

Фотобанк СарБК

 О настоящих чудесах

Альтернатива мусорке в ситуации, когда с ребенком негде жить и нечем его кормить, точно есть. По словам уполномоченного по правам ребенка в Саратовской области Татьяны Загородней, за помощью в сложных жизненных обстоятельствах женщина в ожидании ребенка или уже с младенцем на руках может обратиться в кризисное отделение саратовского Центра социальной помощи семье и детям "Семья". Отделение может принять одновременно 30 женщин с детьми, оказать им юридическую, психологическую, а при необходимости организовать и медицинскую помощь. Центры "Семья" работают во всех крупных городах области (проживание в них не предусмотрено, но поддержка оказывается).

На полтора года женщина с детьми может получить крышу над головой и помощь в вольском кризисном центре "Доверие" при Владимирском женском монастыре. Но часто там остаются до трех лет в ожидании выплаты материнского капитала. "На улицу ведь не выгонишь. Надо дать возможность приобрести свое жилье", — рассказывает настоятельница матушка Макария.

Сейчас все 20 комнат для подопечных заняты. Но две молодые женщины (одна с двумя, а другая — с тремя детьми) скоро переедут в свои квартиры, в которых сейчас идет ремонт. Игуменья Макария уверяет, что "с богом все получается", все вопросы решаются. И подопечные, которыми в основном являются бывшие девочки-сироты, успокаиваются, оттаивают, потому что находят здесь тепло и заботу.

"В присмотре за детьми мамочки помогают друг другу, договариваются, через стенку ведь живут. У нас маленький городок, мы все друг другу помогаем. Если есть какие-то связи, то трудоустраиваем мамочек, но они и сами ищут работу. И с администрацией взаимодействуем. Опека просит нас пристроить кого-то, а потом с оформлением документов помогает. И с детской больницей мы связаны тесно. Работа идет, слава богу", — говорит игуменья.

Матушка Макария уверена, что в центре при монастыре происходят "настоящие чудеса": "У нас была женщина с двумя детьми, у нее не было гражданства, так мы оформили гражданство чудесным образом. Юристы только удивлялись. А еще у нас семья была из Энгельса с двумя детьми, но старшая уже замужем была. Муж у этой женщины набрал кредитов, ипотеку оформил и покончил собой. На ней было три с половиной миллиона долга. Мы ей тоже занимались. Получилось через банкротство освободить ее от долгов и еще квартиру приобрести. Тоже чудо!".

На сайте центра указано, что с 2016 года здесь родилось 17 малышей. Наставница рассказывала про одного из них. Мальчика родила мать, которая всю беременность вела, так сказать, нездоровый образ жизни. За малыша сестры переживали еще до рождения, а после присматривали за ним, пока он не попал в дом малютки (мамаша та быстро испарилась). А недавно в монастырь приехала семья из Татищева, которая усыновила этого мальчика. "Ребенку уже четвертый год. Мы переживали о том, каким он будет. Замечательный мальчик, здоровенький! Вот счастье-то было!" — поделилась собеседница "СарБК".

В регионе работает еще один православный кризисный центр — в Балашове, он называется "С верой в жизнь!" (создан в 2012 году). Здесь могут одновременно жить 5 семей. Сейчас же пристанище там получают только две женщины с детьми. Специалисты центра стараются сохранить жизнь младенцев и в утробе матери. И если женщина благодаря грамотной и деликатной работе отказывается от аборта, то при необходимости становится подопечной центра — получает материальную, консультационную помощь. Иногда сотрудники центра даже встречают мамочку из родильного дома. Под патронаж центра охотно передают семьи органы опеки.

В этом центре тоже есть свои истории. Заместитель директора центра Ирина Малюченко рассказывает: "Когда центр только создавался, проводился ремонт помещения, к нам попала первая мамочка, еще беременной. Она была сиротой, но жилья не получила. Здесь эта девушка познакомилась со строителем, который потом стал ее мужем. Они венчались. А мальчику сейчас уже 7 лет, она ребенка причащает. Выходит, что мы ей помогли в трудной ситуации и еще супруга подыскали".

Есть еще один цивилизованный выход из сложной ситуации — родить ребенка в перинатальном центре и оформить отказ от него. Долго ждать новую семью младенцу не придется, бездетные родители сегодня стоят в очереди за возможностью обрести полноценное семейное счастье.

Фотобанк СарБК

 Назло или под страхом

 Мальчику из Энгельса, которого нашли в полиэтиленовом пакете, повезло. Он не задохнулся, его не убило палящее солнце, детский плач вовремя услышала прохожая и позвонила 112. Усыновить малыша пожелало сразу несколько семей. Татьяна Загородняя рассказала, что сейчас мальчик находится в доме малютки, а затем его заберут бездетные супруги. У биологических родителей это был не первый ребенок.

Уполномоченный по делам детей заметила, что многодетные матери реже всего избавляются от детей таким жестоким образом: "Для меня было шоком, что многодетная мама позволила такому случиться. У женщин, которые хотя бы раз прошли через рождение ребенка, преобладают материнские чувства. Чаще всего в жутких историях участвуют женщины без мужей, то есть без отцов будущего ребенка. Они это делают будто назло ситуации".

Психолог Анна Тычкова добавляет, что подобные поступки может провоцировать измененное сознание во время родов: "Понятно, что только родившая женщина — это женина с измененным состоянием сознания. Это доказано наукой. И в состоянии беременности тоже много изменений, связанных с перестройкой гормонального фона".

Другое дело, почему к моменту родов женщина осталась одна. В медицинском учреждении умеют справляться с подобными состояниями. Ну, а если такой жуткий сценарий хладнокровно планировался, то ведь куда безопаснее для собственного здоровья произвести ребенка на свет в подобающих условиях и отказаться от него. За это, к слову, уголовная ответственность не наступает. А решение выкинуть новорожденного в мусорной бак квалифицируется как "покушение на убийство матерью новорожденного ребенка" (ст. 106 УК РФ), а если малыш не выживет, то суд накажет за убийство матерью новорожденного ребенка по той же статье.

Директор центра "С верой в жизнь" Геннадий Малюченко объясняет: "У нас такая психология, что девушке иногда лучше совсем скрыть беременность. Она лучше не скажет вообще никому, чем оставит ребенка и откажется от него. Она лучше скроет, тихонечко родит и где-то оставит. Шито-крыто, как она думает. У нас же общественная мораль. Если она родит и оставит, ее осудят, как ни странно, она ведь в этом случае сохранит жизнь ребенку. А если она тихонечко все сделает и никто не узнает, то ее и не осудят".

Заместитель директора энгельсского Центра социальной помощи семье и детям "Семья" Светлана Салтыкова считает, что страх перед обществом и осуждением за отказ от ребенка сильно преувеличен: "Страх у женщин, которые принимают решение отказаться от ребенка, другой. Она думает о том, куда пойдет с ним и на что будет жить. А страх перед осуждением возникает редко и звучит скорее в эмоциональной реакции. "А вы пришли меня уговаривать, убеждать потому что вы меня осуждаете?" Специалисты начинают объяснять, почему они пришли к этой женщине, и тот страх проходит быстро. А что касается окружения, то если женщина не исключает отказа от ребенка, то она скрывает свою беременность и окружающие просто не знают о том, за что ее судить. А нередко и родственники поддерживают женщину. Иногда мы звоним им с разрешения женщины, чтобы попробовать изменить ее решение, а они говорят, что приняли это решение всей семьей".

Игуменья Макария все же настаивает на изменении процедуры отказа от детей — она предлагает сделать ее более анонимной: "Чтобы не было страха позора. Столько родителей хотят усыновить ребенка, а получается, что детей на погибель бросают. Может быть, какую-то службу специальную запустить?".

Геннадий Малюченко напомнил, что на майском съезде по социальному служению Патриарх Кирилл обратился ко всем женщинам России с просьбой не убивать детей: "Он сказал, что православная церковь создаст центры, найдет им семьи, просто оставляйте детей. Это такая попытка сломать извращенную психологию. Действительно, нужно, чтобы в обществе изменилась мораль, чтобы никто не осуждал женщину, но если она сохранит ребенка, а какая-то семья возьмет и воспитает его. Ведь сейчас масса семей не имеет возможности родить своих детей. У нас нет института передачи ребенка в ответственные руки. Шагом к такому институту был бы закон о работе так называемых бэби-боксов, но дальше эксперимента дело в стране не продвинулось".

Фотобанк СарБК

 Безграничная осторожность

Вся большая тема брошенных грудничков выглядит застывшим сгустком проблем, который власти стараются обходить бочком. Они, как будто, тоже испытывают страх, поэтому бесконечно осторожничают, дабы не обострить ситуацию и не стать виновным в негативных последствиях каких-либо решений и даже заявлений.

Геннадий Малюченко считает, что эксперимент с установкой бэби-боксов при медицинских учреждениях (это капсулы, куда мать можно положить младенца и уйти) был успешным. Он начался в 2011 году, проводился в 12 регионах, за это время было спасено 47 младенцев.

"На стороне бэби-боксов выступала и прокуратура, и МВД. Но был и ряд общественников и, в том числе, уполномоченный по правам ребенка в России Павел Астахов, которые сказали, что это безнравственно и создаст почву для того, чтобы школьницы подкидывали детей. Вещи, на мой взгляд, не очень логичные и обоснованные. Условно говоря, если бэби-боксы запретить, школьницы тут же не станут другими. Но тогда и не школьницы, конечно, носили. Поставщики таких случаев — первородящие, социальные сироты со слабым опытом социальной адаптации", — говорит директор центра.

Сейчас бэби-боксы работают в 16 регионах (на основании регионального законодательства). За 8 лет их работы был спасено 200 детей. Федеральные законодательные инициативы на этот счет по-прежнему подвергаются критике. Противники призывают к осмотрительности — вдруг это станет пропагандой отказов от детей, вдруг кто-то отберет у матери ребенка и отнесет в это "окно жизни", как еще называют капсулы у нас в стране.

У саратовского детского омбудсмена свои опасения: "Мы думали о том, чтобы открыть бэби-боксы на уровне Саратова. Но они располагаются рядом с детскими учреждениями. В окошечко можно положить что угодно, даже взрывное устройство. Это достаточно опасная тема. Но если хочешь сохранить жизнь ребенка, можешь прийти в больницу и отдать его. Да, с тобой поговорят, но ты не понесешь за это никакой ответственности. Я предлагала, давайте просто информировать. Мол, есть возможность оставить ребенка, на что мне сказали, что, с другой стороны, мы популяризируем, призываем, к этому", — рассказала Загородняя.

Как обычно бывает в таких случаях, некоторые шаблонные комментаторы увидели "пропаганду" жесткого обращения с новорожденными в СМИ. Мол, в новостях рассказывают о поступке одной матери, а другая может воспринять это как руководство к действию. Таким образом, они выступают на стороне полного замалчивания проблемы, что, как видим, не может принести ничего, кроме вреда.

Пока, по словам Геннадия Малюченко, решение проблемы сводится к профилактике отказов, индивидуальной работе с женщинами в ситуации кризисной беременности и стремлению к рождению ребенка: "На уровне федерального правительства, уполномоченного по правам ребенка поставлена задача — не говорить женщине "ох, как это плохо, какая же ты, неправильно поступаешь", а рассказывать о всех мерах поддержки, которые она может получить на федеральном, региональном уровнях и в нашем кризисном центре. И она должна взвешивать, принимать решение".

Ирина Малюченко считает, что гибель младенцев может быть предотвращена неравнодушием окружающих. А Анна Тычкова призывает: "Если вы замечаете женщину в положении, и она не очень устроена, одинока, не особенно социально благополучна, прислушайтесь к себе. Может быть, у вас есть силы, ресурсы для того, чтобы начать с этой жениной взаимодействовать. Спросите, нужна ли ей какая-то помощь, не судите, не говорите: "ты мать-ехидна" или "мать-кукушка", "кому-то бог не дает детей, тебе дал, а ты как так могла" — без этого обвинения. Спросить, может быть, давай вместе подумаем, чтобы не на мусорку. Да, ты можешь не потянуть воспитание малыша, но ты можешь дать ему жизнь. И возможно, ему повезет, он этой жизнью сможет распорядиться, но не окажется в пакете на помойке".

Фотобанк СарБК

 Годы в очереди за малышом

Особенно эмоционально реагируют на случаи с малышами в мусорных пакетах в Ассоциации приемных семей Саратовской области. "У нас родители-кандидаты на усыновление стоят годами в очереди, чтобы взять ребенка и воспитать его как своего кровного. Я лично этого (попыток избавиться от ребенка. — СарБК) не понимаю",   — возмущается председатель ассоциации Елена Кичаева.

Татьяна Загородняя подтверждает, что все больше детей уходят в семьи. Если в начале двухтысячных годов в домах ребенка, интернатах находились тысячи детей, то на сегодняшний день там осталось 240 детей. Еще в 2019 году их было 300. "Вопрос в том, чтобы сейчас усыновляли и брали под опеку ребятишек с ограниченными возможностями здоровья. Сейчас уже детей с синдромом Дауна берут в семьи", — отмечает детский омбудсмен. 

Эксперты считают переломным моментом в этой ситуации старт программы "Россия без сирот" в 2013 году. Тогда появилась пропаганда усыновления, увеличились выплаты семьям, решившимся на разные виды опеки. В общественных организациях замечают, что этот процесс не был подкреплен должной подготовкой родителей, грамотным сопровождением, поэтому через несколько лет (когда дети достигли подросткового возраста) началась волна возвратов.

Татьяна Загородняя уверяет, что последняя тенденция не характерна для Саратовской области: "Некоторый возврат детей есть, но больше детей возвращают из родных семей. Ведь опекаемые появляются не только в приемных семьях, но там, где их воспитывают дедушки, бабушки. Ребенок достигает переходного возраста, и бабушка с ним уже не справляется. Но это единичные случаи. У нас созданы центры сопровождения приемных семей, есть замечательная общественная организация — Ассоциация приемных семей, по всей области открыты клубы приемных семей. Этот процесс все время совершенствуется".

К слову, импульсом к прогрессу в этой сфере становится европейская тенденция, поразившая и Россию, — увеличение возраста для создания семьи, появление в связи с этим сбоев в репродуктивной системе и, как следствие, рост числа бездетных супружеских пар (и это, заметим, на фоне развития медицинских технологий). Вопросы, связанные с жизнью и безопасностью новорожденных, будут только набирать остроту.