Адвокат Алексея Максимова: "У защиты есть пять основных доводов"

По его словам, у защиты есть пять основных доводов. "Первый из них: Евгений Григорьев, как прокурор области, не давал распоряжений (ни письменных, ни устных) по проверкам на заводе". По заверениям Андрея Коваля, он подобные проверки даже не контролировал: "Проверки на заводе проводились в течение двух с лишним лет. Только областным УБЭП было проведено 78 проверок. Их инициаторами являлось бывшее руководство ГУВД по Саратовской области - Александр Шинкарев и другие. Ни по одной из этих проверок не возбуждены уголовные дела. То есть они были пустыми и играли на руку тем рейдерским начинаниям, которые в течение этих же двух с половиной лет возбуждались против завода заинтересованными лицами. Достаточных оснований полагать, что между проверками и отставкой Шинкарева есть связь, у меня нет. Если и есть некоторые нюансы, то пока высказывать их в прессе я не считаю возможным".

Второй довод защиты строится на том, что Алексей Максимов был хорошо знаком с отцом погибшего прокурора - Федором Григорьевым. По словам адвоката, подзащитный был вхож в семью Григорьевых, во всяком случае, общался с отцом. Отношения у них были очень хорошие: "Я знаю о том, что Федор Андреевич не верит в версию следствия. У него есть своя точка зрения о произошедших событиях".

Третий довод касается борьбы Максимова с проводимыми на заводе проверками. По убеждению адвоката, он не избирал каких-то подковерных способов этой деятельности, действуя исключительно в правовом поле. Имеется в виду обжалование действий проверяющих в областную и в Генпрокуратуры, а также в Администрацию Президента. На все жалобы, как сообщает Коваль, получены ответы.

Четвертый довод строится на информации, которая просочилась в прессу из официальных источников, а значит, тайной следствия не является. Сообщение о том, что заказ на убийство Григорьева осуществлен за 100 тыс. руб, появилось после того, как дело якобы раскрыли. "Если принимать социально-экономическую ситуацию в стране, то такие сведения кажутся очень странными", - сообщил адвокат.

Пятый довод - до 13 февраля текущего года трудовой коллектив завода поднял вопрос о проведении перед администрацией Саратова манифестации. Она была назначена на 14 февраля задолго до убийства Григорьева. Вопрос - зачем Максимову, как руководителю трудового коллектива, при наличии проверок производства и борьбы в правовом поле выходить на улицы с манифестацией? Да еще и на следующий день после убийства прокурора?".

Также Андрей Коваль рассказал о том, что Алексей Максимов сейчас пребывает в "Матросской тишине", жалоб на содержание не высказывает и "ведет себя достаточно ровно и спокойно'.

По поводу суда по делу Григорьева, проведение которого облпрокуратура прогнозировала уже на эту осень, у адвоката другие сведения. Он уверен, что в этом году никакого процесса не будет, поскольку сейчас все находится на стадии предварительного расследования.

Адвокат Максимова отметил, что давал расписку о неразглашении тайны следствия, хотя уголовно-процессуальный кодекс и так запрещает защитнику это делать. По мнению Андрея Коваля, в подобном деле такие меры все же необходимы. К тайне относится то, чем сейчас занимается следственный орган по делу Григорьева, и какую версию прорабатывает защита Алексея Максимова.

"В какой-то мере эту версию осветил в своем недавнем интервью Александр Хинштейн, косвенно, конечно, - рассказал адвокат. - Он говорил, что в данном деле Максимова использовали втемную, а реальными заказчиками были совсем другие люди. Они знали, что у моего подзащитного имеет место конфликт в правовом поле с проверяющими органами, и очень хорошо это использовали. Это хоть и тонкая, но очень простая схема. И она, по сути, сработала. Здесь совпали многие вещи, и, на мой взгляд, это - не случайность. Рейдерский захват, обвинение, предъявленное Максимову, - это звенья одной цепи. Другое дело - какова их последовательность и степень их взаимосвязи. В этих событиях общеизвестны имена и фамилии их участников".

Добавить в избранные источники Яндекс.Новости и Google Новости