К 70-летию Победы. Имя на обелиске

Летом 1942 года фашистское командование перебросило в северную Карелию элитную эсэсовскую дивизию "Норд" с задачей перерезать Мурманскую железную дорогу. Годом ранее немцы, полагавшие разбить Советский Союз в течение 3-4 месяцев, не придавали большого значения этому направлению. Их войска рвались на Москву. Враг был отброшен от столицы, потерпел ряд неудач на других участках фронта. Летом 1942 года в Союз лавиной пошла помощь союзников по ленд-лизу, в основном через незамерзающий порт Мурманска, который был связан со страной единственной железнодорожной веткой – Кировской. Немцы сделали все для того, чтобы перехватить эту дорогу жизни, по которой за войну было переброшено для нужд фронта более 8 млн т. грузов. Если бы это произошло, то советское Заполярье было бы потеряно. Но на пути отборных частей вермахта, прошедших специальную подготовку и прекрасно оснащенных, встали бойцы четырех отдельных морских бригад. В их числе была и 85-я, в которой служил житель Перелюбского района Саратовской области Александр Филиппов.

Он родился в большой крестьянской семье, в которой выросло семеро детей. Глава её, Дмитрий Васильевич, воевал в первую мировую войну, служил в чапаевской дивизии, которая громила уральских белоказаков. В тех краях 25-летний солдат познакомился с симпатичной девушкой Ольгой Поповой. На предложение руки и сердца родители её ответили отказом – не гоже дочери священнослужителя якшаться с чапаевским воином. Но Дмитрий Васильевич слыл человеком неробкого десятка, и однажды... выкрал невесту. Та оказалась не против такого "воровства", и скоро сыграли свадьбу. Филиппов к тому времени демобилизовался из армии. Осели поначалу в Солянке (ныне Озинский район), а потом перебрались сначала в Харитоновку, а затем на один из хуторов, который стоял в устье дола Грязнуха близ Сухого Камелика. Здесь в 1922 году у них родился первенец, которого нарекли Александром. Потом были Владимир, Валентина, Николай и т. д.

Сначала крестьянствовали, а потом вступили в совхоз "Октябрьский". Александр женился рано, в 1939 году у них с Аннушкой родилась дочь, но толком познать радость отцовства Александру не удалось. Перед войной его призвали в армию и направили на учебу в Ульяновское пехотное училище.

Началась Великая Отечественная. Училище перевели на ускоренный выпуск, но лейтенантские "кубари" в петлицы Филиппов получить не успел. В декабре 1941 года в Куйбышевской области началось формирование нескольких отдельных морских бригад. 85-ю собирали за счет моряков Черноморского флота и курсантов училищ Приволжского военного округа. Александра, как и других бывших курсантов, успевших получить боевую подготовку, назначили на должности младших командиров. Под их началом служили и моряки, и пехотинцы, всего 4334 человека. Уже в январе 1942-го бригаду перебросили на север Карелии прикрывать ту самую Кировскую дорогу.

Воевать пришлось в неимоверно тяжёлых условиях. Многие, наверное, видели бессмертный фильм "…А зори здесь тихие". Это та самая Карелия: кругом озёра, болота, камни; летом – гнус и слякоть, зимой – морозы под пятьдесят и нескончаемые метели. На этом рубеже и встали моряки.

Участок фронта именовался "стабильной обороной", но бои здесь не затихали ни днем, ни ночью. Вот как описывал впоследствии увиденное один из бойцов, воевавший рядовым 61-ой морской бригады: "За Кемью начали встречаться следы жестокой бомбёжки. Однако тяжелые составы из Мурманска непрерывно шли и шли навстречу.
От Лоухи на запад, к финской границе, отходила тупиковая железнодорожная ветка, параллельно ей пролегало шоссе. Сейчас оба пути были перерезаны линией фронта на отметке "45-й километр". В наших руках находился посёлок Сосновый. Но дальше, за горами Няу-вара и Ганкаш-вара, был поселок Кестеньга, еще в 1941-м занятый фашистами. Год назад, в апреле - мае 1942 года, советские войска провели крупное наступление на Кестеньгском направлении. Обе стороны понесли большие потери, но в итоге остались на прежних позициях.
..."Тихий" фронт грохотал беспрерывной канонадой, временами всё перекрывали басы тяжёлых калибров. По шоссе проносились грузовики артиллерийского обеспечения, попадалось много санитарных машин. Дальше началась зона полного опустошения. Все станционные здания были разбиты, земля - в сплошных воронках. Адское пекло смело не только придорожные постройки, но и всю растительность. Ни одного целого деревца - сосны повсюду стояли с перебитыми и обгоревшими стволами.
На разъезде "34-й километр" под откосом лежал погибший бронепоезд. ...У рельсов грудой валялись обрывки бинтов и обгорелые шинели - видимо, сюда относили раненых.
...Сплошная линия фронта под Кестеньгой отсутствовала, потому что половину территории занимали озера с извилистыми заливами - "губами". Крупнейшим из них было Топозеро длиной в десятки километров. Были еще озера Аштахма, Кереть, Пяозеро, Энгозеро, Пурнозеро, Кумозеро, Тикшеозеро. Это только крупные, а были еще десятки средних и сотни мелких озер, соединенных болотистыми протоками. Оборона противоборствующих сторон основывалась на системе опорных пунктов, замыкавших озерные перешейки. Гарнизоны некоторых укреплений насчитывали не более десятка человек. Другие представляли собой неприступные крепости с минными полями и рядами колючей проволоки. За гигантскими валунами скрывались доты и артиллерийские батареи.
...К моменту моего прибытия бои разгорелись с новой силой. Враги явно вознамерились устроить здесь "Курскую дугу" местного масштаба. Их задача была прежней: перерезать Мурманскую железную дорогу. Их вожделенная цель находилась всего в 45-ти километрах от передовой и стоила невероятно дорого...
Эсэсовцы против русских матросов. Это было жестокое противостояние - сила на силу. Если в 42-м вылазки совершались взводами, то сейчас в дело вступали роты, а то и батальоны. Зачастую разведка боем шла одновременно по нескольким направлениям. То здесь, то там фронт взрывался пальбой, к ней подключалась артиллерия крупных калибров. В таких схватках высотки и небольшие укреплённые пункты по нескольку раз переходили из рук в руки.
Немцы для проведения диверсий создали специальные группы "охотников" "Бахмайер" и "Йонансен". Любая лесная тропинка в нашем тылу могла оказаться местом засады. Ты мог быть убит или захвачен в плен в десятке метров от своей землянки. Финские взрывные отряды пробирались даже к Мурманской железной дороге. Иногда они достигали цели, но чаще их безжалостно уничтожали. Ответно моряки совершали дерзкие рейды в тыл врага... Усиленные дозоры эсэсовцев ловили каждый звук. Но моряки пробирались и туда - захватывали пленных, взрывали блиндажи и дзоты. Шла борьба и на озёрах".

Летом 1943 года немцам оставалось сделать всего один бросок, чтобы перехватить железную дорогу. Но сделать это они так и не смогли. Александр Филиппов к тому времени стал опытным бойцом, командовал отделением пехоты, был старшим сержантом. Писал домой письма, получал ответные весточки. Из них он узнал, что ушли воевать с немцами отец (на свою третью войну) и младший брат Владимир, 1924 года рождения. Им будет суждено вернуться домой…

8 августа 1943 года фашисты предприняли очередную попытку прорвать оборону 85-й морской бригады. Снова на этом участке развернулись ожесточённые бои. Но моряки в очередной раз выстояли. Более того, предприняли мощную контратаку и отбросили егерей на исходные позиции. Произошло это 18 августа. Победа далась дорогой ценой. За день бригада потеряла только погибшими 75 солдат и сержантов. В этом скорбном списке оказалась и фамилия нашего земляка…

И полетело в Перелюбский район горестное сообщение о гибели Филиппова, который был похоронен "в могиле на временном кладбище в 13 км от 34-го разъезда ст. Лоухи по дороге на Ганкошвара".  С тех пор прошло много лет, зарубцевались раны войны, ушли из жизни почти все свидетели тех боев. Фамилию Филиппова занесли в областную Книгу Памяти, есть она и на мемориале Славы в с. Перелюб. Причем ошибочно указана дважды. В одном случае значится Александр Дмитриевич Филиппов, в другом – Алексей Дмитриевич. А там, в северной Карелии, почти всех павших бойцов морских бригад перезахоронили в братской могиле в посёлке Сосновый – в 35 км западнее станции Лоухи. Тот мемориал самый крупный в Карелии. Под мраморными плитами покоится прах 6276 солдат и офицеров, 747 из них неизвестные. В числе последних и А. Д. Филиппов.

Его племянник, житель Перелюба Сергей Филиппов, давно интересуется военной историей, но так уж получилось, что почти ничего не знает о своём родственнике-герое. Документов о нём и фотографий не сохранилось, в детстве старшие Филипповы мало что рассказывали об Александре Дмитриевиче. В 1963 году умер дед Дмитрий Васильевич, в 1986 - бабушка. Ушли из жизни и многие старшие дяди и тёти Сергея Николаевича. В посёлке Целинный проживает Вера Дмитриевна Погожева, в девичестве Филиппова, в Озинском районе её 87-летняя сестра. Затерялись в глубине времён жена Александра Дмитриевича и его дочка – об их судьбе ничего не известно. А на месте боёв поисковики продолжают находить останки павших бойцов и предавать их земле в п. Сосновый. За мемориалом ухаживают ученики местной школы, и у Филиппова-младшего есть желание написать им письмо и отослать документы о дяде, найденные в интернете. Чтобы его фамилия появилась в одном ряду с теми, кто стоял тогда насмерть и пал смертью храбрых. Хочется надеяться, что мечта Сергея Николаевича осуществится.

Справка о монументе: На плитах у ног солдата выбито 2089 имен погибших перелюбцев. Высота монумента – 7 метров, высота с курганом – 23 метра. Само место возведения памятника – не случайно. В районе в годы войны это было местом расставания:именно до этой точки доходили жители, провожая своих родных и близких на фронт, и здесь они расставались.

Материалы предоставлены министерством по делам территориальных образований области в рамках медиапроекта "Перед памятью время бессильно"