0...+3, ↗ 1 м/с
Ким Васильевич закончил Каспийское высшее военно-морское Краснознаменное училище имени Кирова. Служил на Каспии.
- Третьего августа 1962 года я ушел, как мне тогда казалось, в очередное плавание, - вспоминает Захаров. - О том, что мы идем на Кубу, узнал только в Северном море, когда начальник эшелона вскрыл секретный пакет. 18 августа прибыли на место назначения. Все работы протекали в режиме строгой секретности. Почти пять месяцев нам не разрешалось переписываться с семьями. Мне повезло. В октябре, во время работ в порту, увидел мужчину. Его лицо показалось знакомым. Спустя несколько дней он подошел ко мне и спросил:
- Вы из Саратова?
Тут-то я и вспомнил, где мог видеть незнакомца - он жил во флигеле дома моих родителей на улице Советской. Земляк рассказал, что на Кубе оказался случайно: нанялся рабочим в Египет, а в советской суматохе приплыли на Кубу. Сказал, что скоро уезжает и согласился передать записку отцу и матери. В Саратове письмо прочитали вечером 22 октября, а через полчаса по радио объявили о Карибском кризисе. Все это время родные не знали, где я.
- Кстати, когда мы только прибыли в порт Мариэль, - продолжает офицер, - из-за большой секретности разгружаться пришлось по ночам. Кубинцы выделили нам трейлеры для транспортировки ракет. В первую ночь перевез шесть боеголовок из 21. Командир мне посоветовал пустоты между контейнерами с ракетами заполнить хозяйственным грузом. А в следующую ночь случился казус. При выгрузке контейнер сорвался, упал в воду и поплыл. Случайные зрители (любопытных кубинцев было очень много) ахнули. Начали повторять "коэте". Что по-испански означает "ракета". Конечно, тогда я этого перевода не знал. Мы в спешке вытащили груз из воды на сушу. Открыли. Из него посыпались ящики, бидоны, коробки. Увидев, что это не ракеты, кубинцы тут же потеряли к нам интерес. После этого случая мне разрешили разгружаться днем.
- Кубинцы - весьма дружелюбный народ, - рассказывает Ким Васильевич. - Очень уважали нас. К нашему социалистическому строю относились с благоговением. Были без ума от коммунизма. Как-то раз они меня спросили:
- Сколько у тебя коммунистов?
- Семь, - отвечаю.
- Нет. Не правильно, семьдесят семь!
Оказалось, что местные всех пересчитали: и офицеров, и матросов, и даже взвод охраны.
- Почему? - удивленно спрашиваю я.
- Ты их утром построишь, два слова скажешь, и они весь день работают. Так могут только коммунисты!
- Но несмотря на все это дружелюбие, один раз у нас случилось недоразумение, - с улыбкой вспоминает "кап два". - Уговорили как-то командира района, где мы базировались, подарить нам разбитый "газик". Отремонтировали его, покрасили. Стал я на нем обучать матросов вождению. Через некоторое время вызывает меня к себе начальник. Говорит, чтобы я вернул машину прежним владельцам. Кубинцам завидно стало... Я начал упираться, но руководство настояло. Дескать, хозяева приходили, просили вернуть автомобиль и не доводить дело до международного скандала. Машину я отдал, но островитянам сказал , чтобы больше к нам на ремонт свои авто не привозили. С тех пор я с командиром района не разговаривал. "Газик" тот они через неделю разбили, привезли к нам с повинной, мол, посмотрите. Мы вежливо отказали. А так все было нормально, я даже добился разрешения два раза в неделю вывозить своих матросов в Гавану. Чтобы они там с утра до вечера отдыхали от службы.
- В бытовом плане было, конечно, тяжело, - сетует Захаров. - Шесть месяцев питались одними консервами. Потом нашли пасеку. Хотели купить меду, а пасечник отказывается продавать - посуды нет. Тогда мы перемыли все банки из-под консервов и на грузовиках привезли ему. Отоварились на несколько месяцев. Стали каждое утро мед кушать. Возможно, благодаря ему мы спасли наши желудки. Кстати, о завтраках. Кубинцы очень любили у нас поесть и всегда при этом говорили: "После ваших обедов мы можем два дня вообще без еды прожить." А еще у них там с тарой проблемы были. Как-то ребята решили расслабиться: выпить немножко. Пришли в бар. А там бутылка спиртного стоит 15 песо. Это очень дорого. Когда мы начали все просчитывать- рассчитывать, выяснили, что если разлить содержимое бутылки по порциям, а тару оставить бармену, придется заплатить всего пять песо. Русский народ никогда не пропадет. Мы так и сделали...
В общей сложности, Ким Васильевич провел на Кубе полтора года. Когда пришло время возвращаться на Родину, кубинцы просили его остаться у них инструктором еще на несколько месяцев. Но Захаров отказался - полтора года не видел семью, соскучился. Уже будучи в СССР, переписывался с кубинскими друзьями. Потом, то ли почта стала плохо работать, то ли времени на письма у адресатов не стало хватать, переписка закончилась.
- Ким Васильевич, а награды вам какие-либо дали за предотвращение конфликта? - Будучи в Союзе, я представил к наградам всех своих сослуживцев. Но чиновники на верхах, не знаю по какой причине, наградили только меня. Дали орден Красной Звезды. Боевой орден в мирное время. Обидно, что дали только мне, а другим ребятам - ничего...
-
Вернуться
- на главную страницу
- к списку новостей
