Прокуратура о "договорах" с судьями: "Никогда такого не было"

Представители правоохранительных органов и судебной системы назвали претензии саратовских общественников к практике применения заключения под стражу в качестве меры пресечения субъективными и вырванными из контекста.

"Лишний раз убеждаюсь, что правовой нигилизм у нас распространен. Возможно, недостатки есть, и мы их выявляем. На мой взгляд, это немного тенденциозно и оторвано от законодательной базы. Какой инструмент законодатель дал нам в руки, таким мы и пользуемся", - сообщил начальник отдела по надзору за процессуальной деятельностью органов внутренних дел, наркоконтроля и юстиции облпрокуратуры Александр Ряпухин.

Он подчеркнул, что прокуратура не имеет права оказывать влиять на следствие и указывать, как нужно расследовать то или иное дело. По его словам, заключение под стражу является законной мерой процессуального принуждения, направленной на защиту интересов потерпевших и общества. Ряпухин признал факты волокиты и сообщил о том, что за нарушения при следствии "наказано огромное количество сотрудников полиции". Выходом из ситуации, по его мнению, должно стать совершенствование федерального законодательства: "Пусть общественники и адвокаты предложат рациональное зерно, которое мы могли бы предложить нашим депутатам, которых сейчас много в Госдуме". Ряпухин отверг слова общественников о том, что прокуроры позволяют себе вне процесса общаться с судьями по поводу их решений: "Никогда такого не было, чтобы мы зашли и о чем-то просили".

Председатель ОП Александр Ландо призвал представителя надзорного ведомства "не подменять понятия" и отметил, что у прокуроров есть инструменты для правильных действий.

Зампред облсуда Евгений Шепелин, в свою очередь, прокомментировал критику в адрес служителей Фемиды: "Единственный способ установить справедливость приговора - это прохождение через вышестоящие инстанции". Шепелин не стал отрицать, что судьи иногда могут вести беседы с прокурорами: "Мы всегда рекомендуем в таких случаях приглашать представителей и другой стороны. Это может быть абсолютно нейтральный разговор, например, о том, когда будет следующее заседание по другому делу, а мы обвиняем судью в том, что он договаривается о деле".

Председатель судебной коллегии облсуда по уголовным делам Павел Царенко, в свою очередь, обратил внимание на то, что в судах в 2015 г. рассматривались 14 847 дел, при этом было подано 2 029 ходатайств о заключении под стражу. Остальные подсудимые остались без меры пресечения или отделались их  более мягкими формами. Он не согласился также с тем, что судьи при принятии решения о заключении под стражу руководствуются только тяжестью преступления, заверив, что исследуется весь объем доказательств и характеристика личности подозреваемого. Неиспользование такой формы пресечения как залог Царенко объяснил тем, что подозреваемые чаще всего не могут его обеспечить.

Представитель облсуда отметил также, что 3 ноября Пленум Верховного суда одобрил рекомендации о неприменении заключения под стражу по некоторым составам экономических преступлений, например, при налоговых нарушениях. Окончательное утверждение этой нормы ожидается в середине ноября.