Гюзель Яхина В Саратове. Роман "Дети мои" начинался в Энгельсе и Марксе

Второй роман Гузель Яхиной под названием "Дети мои" рассказывает о школьном учителе Якобе Ивановиче Бахе из поволжской немецкой колонии Гнаденталь. (Отрывок из этого произведения был использован в тотальном диктанте-2018) Материал для этого романа писательница собирала в Государственном историческом архиве Немцев Поволжья в Энгельсе и в музеях Покровска и Маркса. О том, как создавалась эта книга, Гузель Яхина рассказала на встрече с читателями в Энгельсском краеведческом музее. 

"Мне приятно находиться в этом зале. Приятно, даже не то слово. Мне достаточно волнительно здесь быть потому, что именно в этом музее ровно два года назад я собирала материал для книги "Дети мои", которая уже вышла. Я тогда специально приезжала сюда, в Маркс, ходила по музеям, пыталась почувствовать лучше эту тему. Мне было очень важно понять для себя, имею ли я моральное право писать о немцах Поволжья, потому что по национальности я татарка. В школе я изучала немецкий язык и по первой специальности я учитель немецкого языка. Но все же у меня был вопрос. И вот гуляя по берегу Волги, ходя по музеям, глядя на картины Якова Вебера, я дала себе внутренне разрешение. Я сейчас сходила и посмотрела на картины, которые послужили вдохновением написать эту книгу. Расстроилась, что не увидела картины "Под лед" Якова Вебера. По-моему, это лучшая из его картин. Эта картина, на которой передан страшный дух той эпохи. Картина датирована 1929-м годом. На ней изображено, как  лунной зимней ночью в проруби топят двух обнаженных людей. Видимо, это какие-то вредители, и их отправляют под лед рогатинами. Эта сцена есть у меня в романе. Она переработана, это происходит не зимой, а осенью. Но тем не менее, посыл родился в этом зале. Но и другие картины Якова Яковлевича также повлияли. "Варка арбузного меда", например. Я не описываю эту варку подробно, сцены такой нет. Но арбузный мед упоминается в нескольких местах и сделано это потому, что я увидела, насколько это вкусно, сочно на этих картинах. Вообще, я постаралась чтобы все, что войдет в эту книгу, было вдохновлено, в первую очередь, информацией, эмоциями от первоисточников. Я также читала мемуарные книги тех людей, которые жили во времена ранней советской власти здесь, в немецкой республике. Кстати, здесь же я увидела очень хороший фильм "Мартин Вагнер", который был выпущен в 1928-м году. Так, фигура коммуниста Гофмана, который есть у меня в книге, это такой карлик, горбун, с нервным красивым лицом, была подсмотрена мной в этом фильме. Вообще, для меня на этой встрече замыкается личный круг, который начался два года назад. И я совершенно счастлива, что могу вам сейчас об этой книге рассказать". 

Кроме того, Гузель Яхину вдохновил и сборник немецких сказок, изданных в Саратове в 1935 году.

"Составителем выступал журналист Леонид Лерд. Это были немецкие сказки, в которых великаны с немецкими именами приходили к Сталину и просили допустить их к участию в соцсоревновании, а потом спасали полярников. Это был последний черт на советской земле, который на свое несчастье встречал коммуниста и от его правильных падал о земь и корчась умирал. Это была девочка, которая находила волшебное зеркальце, а в нем виделся прекрасный новый мир, а в конце виделся Иосиф Сталин. То есть это были совершенно жестоким образом переработанные сказки, выданные, кстати, не за сочинения, а реальные сказки, собранные журналистом с уст немецких колхозников. Я не могу себе представить тракториста, который бы рассказывал их на ночь внуку. Для меня было очевидно, что сказки придуманные и придуманные понятно для каких целей. Но эта книжка подтолкнула меня сделать сказки ключевой метафорой для романа. За каждым таким сказочным мифологическим элементом скрывается реальная жизнь, реальная правда, которую мне захотелось прикрыть флером сказочности. Роман может показаться каким-то мифологическим, но все сказочное происходит исключительно в воображении героя. В романе описаны очень конкретные и достаточно страшные вещи". 

Писательница ответила на многочисленные вопросы читателей. Один из них был о том, почему в романе вымышленное название немецкой колонии и при этом совершенно реальные Саратов и Покровская слобода. 

"Я думала о том, чтобы взять реальную колонию. Но это накладывает очень сильные ограничения. Поэтому я решила, что колония будет выдуманная, а все остальное, что есть в романе, будет реальным. Я расположила колонию недалеко от современного города Маркс, мне это было важно, чтобы колония была на низком левом берегу, чтобы она была недалеко от главных населенных пунктов. При том я допустила такую вполне себе простительную, наверное, географическую неточность. Я понимала, что этот вопрос здесь всплывет. Правый берег напротив Маркса, это, конечно, не каменистый берег. Будучи автором, я позволила себе перенести его с мест Хвалынского заповедника. Это литературное допущение, оно продиктовано идеей двух совершено разных берегов. Эта идея внутренней миграции героя, который вечно бежит от мира и он бежит в мир совершенно иной. Мне был важен этот быстрый побег, то есть за пару часов пересечь реку и оказаться в совершенно ином мире, не в плоскости степи, а в мире непроходимого леса, который еще и огорожен от всего происходящего высокой каменной стеной.
Я знаю о еще одной неточности, которая есть в романе. Мне очень интересно,спросите вы меня о ней или нет. Если нет, то я сама не буду о ней рассказывать. В принципе, кроме этих неточных вещей, которые были продиктованы художественными целями, в романе нет исторических ляпов, огрехов. Говорю это так уверенно, потому что профессор истории Аркадий Адольфович Герман, он преподает в саратовском университете, любезно согласился вычитать рукопись. Он не нашел исторических огрехов. Может потому, что я это писала, основываясь на книге Аркадия Германа, которая называется "История немецкой автономии на Волге". 

Гузель Яхина ответила на вопрос о том, почему герои ее книг живут именно в 30-х годах прошлого столетия.  

"Мне кажется, это время я чувствую и мне интересно про него писать. В этом времени совместилось очень многое. Невероятные трагедии,  смерть в чистом виде - голод, репрессии и война гражданская. И  чистая жизнь - это было время невероятного энтузиазма, подъема у части населения страны. Для меня это время необычайно притягательно, а если это притягательно для автора, есть шанс, что писатель почувствует этот трепет перед временем".

Еще один вопрос - о фамилиях героев романа "Дети мои". Это Бах, Гендель, Гофман...

"Я думала об этом и консультировалась у нескольких людей, мнение которых я высоко ценю. В России мне сказали, что это отсылает к учебнику по немецкой культуре, но это вполне допустимо и не пахнет дурным вкусом. Эксперты в Германии тоже подтвердили, что это не воспринимается как китч. Поэтому я позволила себе эти имена оставить. Критики это заметили, кто-то прошелся. По-моему, Константин Мильчин написал: "Дорогой читатель, если тебя смущает Бах, который ходит в гости к Гриму, крепись, тебя впереди ждут Гофман и далее по списку..." Но я не вижу здесь ничего особо страшного. Наоборот, они показывают принадлежность героев, которые живут на волжских берегах, к немецкой культуре. С другой стороны, подчеркивают идею маленьких людей. Эти люди носят великие фамилии, но они крошечные винтики огромного механизма, все эти винтики скоро перестанут существовать, в 1941 году республики не станет, и людей этих не станет по сути. И ни какие великие фамилии их не спасут. Мне хотелось показать контраст между великой фамилией, крошечной судьбой и беспомощностью перед государством". 

Читатели попросили Гузель Яхину объяснить почему главный герой романа "Дети мои" - немой.

 "Он молчит, потому что он боится за себя, за жену и детей. Второй смысл, который я закладывала, это смысл идеи о молчащем поколении. Бах - это то поколение отцов, которое умалчивает о своем трагическом опыте, не делится о нем с детьми. И вот вопрос - достаточно ли только одной любви, чтобы сохранить отношения отцов и детей или любви достаточно исключительно для первых годов жизни, а потом необходимы интеллектуальное общение, иначе произойдет отдаление. Ответ вы знаете сами. Дочь отдаляется от отца и она отдаляется потому, что речи ее учит не отец, а киргизский беспризорник Вася, который врывается на хутор, живет там и учит девочку чужому для нее языку. Вырастает девочка, не понимающая своего отца, не понимающая того, что он в силу страха и других причин не хотел рассказывать ей о своем трагическом опыте. Не хотел с ней делиться, а хотел только ее любить. Но любви оказалось не достаточно. Такие смыслы были в его молчании. Я думала о тех потомках поволжских немцев, которые сейчас часто не говорят на немецком языке.
Но в конце романа Бах начинает разговаривать. Здесь я позволила  себе сделать некий символической ход. Для меня речь, которая возвращается к Баху в 1938 году, за три года до депортации, является  авторским протестом. Мой герой начинает разговаривать тогда, когда по сути немецкая речь попадает под запрет. Это художественный прием". 

Писательница откровенно рассказала о самом трудном периоде в создании романов. 

"Для меня самое сложное в создании поизведений - это сложить структуру. С первым романом было проще, потому что там было меньше реальных исторических событий, которые я показывала в тексте. А в этом романе было очень много исторических событий. Эти исторические события случились в конкретные годы. Я не могла обойти это и сдвинуть это на полгода раньше или позже. Приходилось хитрить, кружить, выстраивать узор истории так, чтобы эти исторические события подталкивали драматургию. Например, расскажу об одной главе. Речь идет о побеге главного героя со своей приемной дочерью с хутора. Там есть такой момент, когда герою кажется, что жизнь вокруг стала невыносимой. Он хватает свою дочь, которая не умеет разговаривать, потому что ей не с кем разговаривать. И два немых человека мчатся сначала по Волге, доходят до Саратова, пытаются в Саратове сесть на поезд. Они кое-как садятся на проходящий поезд с такими же другими немцами, которые бегут в Москву. Они останавливаются на севере Москвы, где в то время (действие происходит в 1929 году) собралось огромное количество российских немцев. Это были люди, которые приехали в надежде получить в германском консульстве паспорта и эмигрировать. И это стояние немцев под Москвой назвали в исторической литературе московской эпопеей Эта эпопея закончилась в конце ноября того же года, когда немцев разогнали по домам. Поэтому мне надо было выстраивать всю историю так, чтобы этот побег в Москву был именно в 1929 году. То есть историческое событие вбивает гвоздь во временную шкалу и этот гвоздь невозможно подвинуть. Эта глава, о которой я рассказала,  вошла в роман в обрезанном виде. У меня герой не добирается до Москвы, а добирается только до Саратова и проведя двое суток в Саратове, бежит обратно, испугавшись того, что творится вокруг в очередной раз. Но тем не менее, эта глава есть и теперь вы знаете какая она была в изначальном виде". 

Один из участников встречи попросил гостью рассказать об экранизации книг. 

"Права на экранизацию романа "Дети мои" переданы студии "Рок" Алексея Учителя. Не очень понятно, будет ли финансирование у проекта, найдется ли сценарист, потому что сама я не возьмусь писать сценарий. Мы говорили с Алексеем Учителем о том, что было бы здорово, если в фильме о немцах Поволжья сыграли бы сами немцы. Но пока это самые первые идеи, которые обсуждались.
Что касается романа "Зулейха открывает глаза", то экранизация полным ходом идет в нескольких регионах. На берегу Камского моря, где сливаются Кама и Волга и образуется очень красивый водный простор, прошел летний период съемок. Там специально выстроили  поселок Семрук. Так же сериал снимается в Пермском крае и где-то под Архангельском. Сибирь снимают в Татарстане, а татарскую деревню -  в пермском крае. Такой интересный получается выверт. Могу сказать, что в сериале блестящий кастинг - Чулпан Хаматова в роли Зулейхи. Юлия Пересильд в роли русской женщина Настасьи. Сергей Маковецкий играет доктора  Лейбе и еще много хороших актеров. Очень хороший режиссер Егор Анашкин. Посмотрим, что получится, как это сложится в восемь серий. 

И еще несколько вопросов и ответов писательницы, которые прозвучали во время встречи и в интервью "Фокусу города". 

О том, как выглядит процесс создания романов

"Когда я нахожусь в стадии продумывания структуры романа, я стараюсь выключить все, что касается внешней жизни. Не встречаться, не давать интервью, не ходить на мероприятия, не встречаться с друзьями. А концентрироваться исключительно на внутренней работе и стараться делать так, чтобы основная эмоция кипела не снаружи, а внутри. Это уединенный одинокий процесс, который может длиться много месяцев".

О желании что-то изменить в изданных романах

"Я бы ничего не стала менять. Я не только довольна, я счастлива, что эти книги вышли. Мне здесь нечего добавить. Мне не стыдно за то, что я написала. Важно, чтобы внутренний критик был спокоен и мог дать писателю жить дальше. 

О продолжении истории Зулейхи 

"Продолжения, конечно, не будет. Потому что не стоит писать продолжения успешных книг. Это ни к чему хорошему не приводит. В какой-то мере продолжение будет в сериале. Там необходимо было сделать финал, гораздо более закрытый чем в книге. Сериальный формат предполагает жирную точку, причем в судьбе каждого героя. Не могу сказать, что я от него  восторге. Но это один из вариантов того, как могла бы в реальности эта история разворачиваться". 

О первых читателях

"Это всегда мои родные люди. Это муж, родители, свекровь, мой родной круг".