Председатель суда Сергей Шараев: "Я - сторонник судебного менеджмента"

Сегодня исполняется сто дней с того момента, как председатель 12-го арбитражного апелляционного суда Сергей Шараев приступил к исполнению своих обязанностей.  О первых итогах деятельности на этом посту, о специфике работы арбитража первой и второй инстанций, об аполитичности судей и об интернет-троллинге, об информационной открытости и особенностях судопроизводства "у нас" и "у них" он рассказал нашему информагентству.

Сергей Юрьевич, насколько вы за сто дней акклиматизировались в жизни и в работе в Саратове? 
- Я легко адаптируюсь к любой обстановке – вероятно, это связано с моим военным специальным образованием и с работой в правоохранительных органах, где способность быстро вникать в ситуацию, в которой оказываешься, играет большую роль.  
Акклиматизация как таковая заняла, наверное, месяц — первое время было ощущение, что нахожусь в длительной командировке, но постепенно я осознал, что мне здесь постоянно жить и работать. Ну, а на данный момент я уже, пожалуй, адаптировался полностью.

Насколько успешно влились в коллектив?
- Я — сторонник, назовем это так, судебного менеджмента. На эту относительно новую тему еще нет научных работ; у меня есть задумка самому написать статью, но времени не хватает заняться этим вплотную. Суть в том, что в любом суде параллельно должны идти работа организационного плана и судебно-процессуальная деятельность, оба этих направления  поступательно развиваются, и когда они в своем развитии доходят до определенного уровня, система начинает работать сама по себе, и остается ее лишь корректировать и контролировать. Сейчас у нас — этап раскачки маятника, и механизм уже начинает работать.
Всегда полагал, что как руководитель формирует коллектив, так и коллектив формирует руководителя — связь должна быть двусторонней. Вообще, председатель суда — начальник над начальниками: в плане свершения правосудия статус у нас у всех в суде одинаковый — все мы судьи, а у меня просто больше административных, организационных полномочий. Когда я прибыл на новое место работы, я собрал судей и работников аппарата и всем сообщил, что открыт для конструктивных предложений, для критики — ну, конечно, тоже конструктивной, - и от каждого жду инициатив по усовершенствованию работы суда. Основным критерием качества этой работы я вижу честное, профессиональное исполнение обязанностей. Добросовестный работник, само собой, будет поощряться, а если человек допускает в своей работе какие-то нарушения — будем тщательно разбираться и эти нарушения устранять. Надо работать на предупреждение недостатков, а не на устранение их последствий.  Думаю, что коллектив меня воспринял нормально и те здравые идеи, которые мною уже предлагались и будут предлагаться, коллеги поддержат практическими делами. За что я им уже сейчас и говорю большое спасибо.
 
Как вы устроились в бытовом плане? Ваша семья переехала с вами к новому месту работы? 
- Я с первого же дня, как приехал, приступил к работе. Дело в том, что суд — это целый мини-городок, который должен постоянно функционировать. Он требует финансирования, материально-технического обеспечения, административно-хозяйственного внимания. И без руководителя ему никак нельзя: банально платежку я сегодня не подпишу — людям завтра зарплату не выдадут. Так что ходить и осматриваться мне было некогда.
В бытовом плане все нормально — служебным жильем обеспечили. Вообще, я человек аскетического образа жизни — не в том смысле, что живу в палатке на железной кровати, а в том, что в быту достаточно вынослив и неприхотлив.
Семья моя пока остается в Калуге, а в Саратов, скорее всего, переедет к началу нового учебного года — у меня двое сыновей-школьников, им нужно доучиться. 

12-ААС — не первый суд, который вы возглавляете, вам есть с чем сравнивать. Успели ли вы за три с лишним месяца отметить какую-то специфику в работе именно этого учреждения? Возможно, здесь превалируют дела какой-то определенной тематики, или особенно часто происходят тяжбы между предпринимателями и властью...
- В Калуге я возглавлял региональный арбитражный суд. Конечно, у этой ступени судопроизводства своя специфика — она "ближе к земле", там тяжбы разбираются непосредственно и подробно. А апелляционный суд — уже некий "фильтр" для решений первой инстанции. В целом структура дел у нас в апелляционном суде совпадает с общероссийской: большая часть тяжб — гражданские, меньшая — административные. В прошлом году это соотношение было примерно два к одному.  
Можно отметить тенденцию, что параллельно с развитием конкретного региона уменьшается и количество арбитражных споров: когда есть сильная региональная власть и здоровая экономика, многие хозяйственные конфликты просто не доводятся до суда. И, соответственно, структура дел всегда отражает обстановку в регионе. Из моей калужской практики: пришли иностранные инвесторы, стали строить автопредприятия — закономерно пошли земельные споры при подготовке площадей под строительство, потом началось собственно строительство — участились споры по поводу поставок, купли-продажи, транспортных услуг и, самое интересное  — начались тяжбы с миграционной службой по поводу привлечения иностранных рабочих. Построились заводы — пошли споры по качеству их продукции. 
Я нашел такую форму взаимодействия с региональной властью — будем информировать губернаторов по каждому региону нашей юрисдикции о структуре дел, связанных с обжалованием ненормативных актов и действий областных чиновников. Думаю, это на пользу любому губернатору, он будет из независимого источника узнавать о недостатках работы подчиненных.В этом мы идем впереди соответствующего федерального закона — уже сейчас добровольно делаем то, к чему он будет нас обязывать.

Продолжая предыдущий вопрос — в юрисдикции 12-ААС находятся три области, давайте попробуем сравнить и их. Итак, Саратов, Астрахань, Волгоград.
- В 2011 году 52% апелляционных жалоб к нам поступило из Волгоградской области, 34% - из Саратовской, 13% — из Астраханской. В Волгограде количество апелляций уменьшилось, в Саратове и Астрахани — возросло. Однако нельзя говорить, что эта динамика как-то характеризует качество работы судов первой инстанции: просто недовольные судебным решением есть всегда. Понятно, что, как правило, это представители проигравшей стороны. Мировое соглашение, когда все довольны, увы, редкий случай. По Волгограду мы удовлетворили 17% жалоб, по Саратову – 19%, по Астрахани - 21%.

Привлекла внимание запись у вас в твиттере: "22.00 — пора с работы, здоровье важней". Насколько вообще характерен для вас такой распорядок дня? Или это временное явление на новом месте?
- Подобный график для меня приемлем и привычен. Я - "сова": поздно ложусь, не люблю рано вставать, и к концу дня работоспособность у меня возрастает. Если бы такой распорядок дня доставлял мне неудобства или наносил вред здоровью, я бы от него отошел, но я переношу его нормально. В любом случае, думаю, когда работа суда окончательно встанет на рельсы, стану уходить с работы вовремя. 
Мне нравится, как к работе судей подходят за рубежом — например, в Нидерландах. Там человек, качественно отработав, может идти домой, не дожидаясь формального завершения рабочего дня. Фактически работу судьи контролирует сам судья. Вот у него по расписанию рассмотрение  одного дела в девять утра, он хорошо сделал свое дело и до следующего утра - свободен. К сожалению, у нас реалии и уровень сознания людей тех высот пока не достигли. 

Как проходит ваш рабочий день? 
- "Текучка" административно-хозяйственного плана, решение процессуальных вопросов — таких, как жалобы, личный прием граждан, отводы судьям, ускорение рассмотрения дел либо, наоборот, продление сроков. И так - каждый будний день, кроме понедельников. По понедельникам с утра — еще и планерка по оперативным вопросам. 

Участвуете ли вы лично в рассмотрении дел и если да, то как отбираются эти дела — наиболее интересные и "громкие", наиболее важные и ответственные, или методом случайного распределения?
- Как я мог бы руководить судьями, не зная специфики работы? На мне бы остались, по существу, функции завхоза. За прошлый год в Калуге я рассмотрел 40 дел, за позапрошлый — около ста, всего за карьеру — свыше 500. В Саратове, правда, ни одной апелляционной жалобы пока не рассмотрел - дело в том, что мне нужно уяснить себе особенности и процессуальные нормы ведения судебного заседания в суде именно второй инстанции. Поэтому я планирую некоторое время поработать с позиции "крайнего" судьи в коллегиальной тройке - а когда войду в курс, можно будет ее и возглавить.
Дела же у нас сейчас в принципе отбираются методом случайной выборки. Специальная программа распределяет нагрузку на судей с учетом их специализации. Доступ к программе строго регулируется, поэтому какого-то постороннего влияния на ее "решения" быть не может.

Когда вас представляли в качестве председателя суда, вы говорили, что планируете уделить пристальное внимание поиску нового здания для учреждения. Вопрос этот достаточно давний — что изменилось за сто дней? 
- Потребность в новом доме у суда достаточно остра - да, мы находимся в центре города, в хорошем историческом здании, но оно нам мало. Как судьи могут сидеть по два человека в кабинете, когда у них сама специфика работы этого не предусматривает? Да и на бытовом уровне имеются неудобства - с приемом пищи, с кондиционированием, с парковкой... Вернувшись к Калуге, отмечу, что в скором  времени там сдается новое здание арбитражного суда, которое я считаю своим детищем.  
С момента смены власти в регионе мы два раза встречались с губернатором региона Валерием Радаевым по "квартирному" вопросу. Общался я на эту тему и с руководством Высшего арбитражного суда РФ. Для начала нам нужно окончательно определиться - реконструкция какого-то уже существующего здания либо постройка нового с нуля. Одновременно, конечно, придется решать и финансовые вопросы, лоббировать свои интересы по федеральной программе постройки судебных зданий — там, надо сказать, образовалась достаточно большая очередь. В общем, чтобы я уже прямо первый камень в фундамент нового суда заложил, я сказать не могу, но рабочий конструктивный контакт с исполнительной властью региона налажен, а это  - хорошая предпосылка к положительному решению вопроса. 
Виктор Гюго называл здания судов «каменными страницами истории» - именно поэтому, как бы это высокопарно ни звучало, нашему коллективу хочется вписать в нее свою строчку.

Вообще о власти — по вашему мнению, каким должно быть идеальное взаимодействие ее ветвей, одну из которых вы представляете? В условиях теперешних реалий они именно "взаимодействуют" - или все же скорее мешают друг другу? Т.н. "телефонное право" — домыслы или реальность?
- Практически идеальное взаимодействие у нас в свое время сложилось с одним из передовых глав регионов – губернатором Калужской области Анатолием Артамоновым. За семь лет моей работы там он мне ни разу не звонил с просьбами решить на своем уровне какие-то вопросы, и вообще открыто заявлял, что "единственный, кто может повлиять на судью — квалификационная коллегия судей, а если кто-то из чиновников будет замешан в непроцессуальном давлении на судей — будет иметь дело лично со мной". Это к вопросу "телефонного права". 
Вообще, у меня в полномочиях прописано взаимодействие с региональной властью — такое, чтобы к обоюдной пользе. Но это сотрудничество не должно быть излишне плотным — например, я не считаю возможным, чтобы я был в составе какой-то комиссии в правительстве или заседал в каком-то комитете облдумы: решения, которые там принимаются, у меня же в суде обжалуются - как это будет выглядеть? Мы, судьи, никогда не должны давать повода сомневаться в нашей независимости. Другое дело, когда речь идет о каких-то совещаниях по вопросам обеспечения правопорядка на территории региона — это уже наша прямая тематика.

Какие из последних федеральных законодательных инициатив вам импонируют, а какие вызывают сомнения?
- Грядущие изменения в Гражданский кодекс РФ, которые сейчас обсуждает Госдума, я воспринимаю положительно. Они основаны на реальной судебной практике и действительно должны облегчить и усовершенствовать работу судебной системы. А настороженно я отношусь к маячащей перед нами перспективе внедрения процедуры банкротства физлиц - в случае, например, их задолженности перед банком. Если проект соответствующего федерального закона пройдет, то арбитраж, по прогнозам главы ВАС РФ Антона Иванова, ожидает увеличение нагрузки примерно на миллион дел. Это неминуемо повлечет потребность в увеличении штата и расширении площадей — сейчас к нам приходят представители организаций и адвокаты, а пойдут граждане, и поток посетителей возрастет в разы. 

Сейчас стало трендом введение электронного документооборота, всякого рода интернет-сервисов, призванных упростить общение граждан и государства. Расскажите, насколько успешно реализуется в 12-ААС система "электронного правосудия". Насколько она удобна для тех, кто судит и судится? 
- Если человек в принципе умеет обращаться с компьютером, он будет пользоваться "электронным правосудием", и ему будет удобно. У нас функционируют все сервисы, которые включает эта общегосударственная система. Они позволяют всем желающим -  бесплатно, с любого компьютера, планшета или телефона - отследить судьбу заявления или жалобы на всех этапах судебного процесса.
Еще есть всероссийская система видеоконференцсвязи, которая позволяет проводить междугородние заседания. Людям не нужно ехать с Дальнего Востока в Саратов — достаточно подготовить в установленном порядке заявление, в определенное время в суде включится видеосвязь, и все пройдет в лучшем виде. Как говорится, и деньги сохранятся, и здоровье. Собственно, в плане информатизации мы, благодаря последовательно проводимой председателем ВАС РФ политике,  обошли крупнейшие страны мира, а уж Америку, например, и вовсе "догнали и перегнали". Там только еще дискутируют, а у нас уже все работает.

Насколько председатель суда  свободен как инициатор нововведений? Если, например, вам понравится какой-то организационный нюанс, принятый за рубежом, непривычный российскому судопроизводству, но в целом не противоречащий законодательству — свободны ли вы его внедрить? Насколько вообще для российского судьи может быть интересен и, главное, применим в работе опыт зарубежных коллег? 
- В рамках закона я, в принципе, свободен. Вообще, благодаря международному сотрудничеству, направленному как раз-таки на обмен опытом и взятие самого лучшего для нашей судебной системы, у нас появилось довольно много нововведений. Например, у меня давно есть задумка, подсмотренная в Италии — там можно при подаче иска заплатить госпошлину непосредственно в суде, не отходя, так сказать, от кассы, а не бегать, как это делается у нас, по городу в поисках ближайшего отделения Сбербанка. Технически ничего сложного здесь нет, нужно только подумать, как это лучше реализовать, и провести соответствующие переговоры.
Кстати, почему-то, говоря о полезном зарубежном опыте, подразумевают в основном европейские страны и Америку. Вместе с тем взять Северную Корею, Арабские Эмираты — при более пристальном взгляде у них обнаруживается не меньше перспективных идей, например, в области той же автоматизации правосудия.

Как вы полагаете, прижилось бы в России, скажем, прецедентное право?
- Главу ВАС РФ Антона Иванова студенты МГУ недавно спросили: "Существует ли в России прецедент?" - и он ответил: "Да, и он является источником права".  Хотя это, может быть, не совсем оформлено в теории, но фактически процессуальные документы высших судов влияют на практику нижестоящих, поэтому — да, ответ скорее утвердительный. 

Это может означать, что у нас появятся такие же забавные законы, как в США?
- В принципе, не исключено. (Улыбается.) Хотя лично я в этом сомневаюсь.

Вы производите впечатление человека и руководителя скорее публичного, нежели кабинетного "серого кардинала". Вы доступны для граждан — твиттер, ЖЖ, фейсбук. Как по-вашему, насколько такая открытость важна для руководителя? Что она дает? 
- Вот вам интересный нюанс: как только я зарегистрировался в твиттере, я стал довольно популярен у троллей. Меня старались развести на беседы про какие-то актуальные политические события, вовлечь в дискуссии по конкретным судебным делам. Можно было просто подсесть на эти беседы, а потом это все неизвестно где бы и во что вылилось. Так что на все вопросы про Болотную площадь и иже с этим я отвечал, что судьи — вне политики. Я избиратель, у меня может быть личное мнение, но публичное его высказывание и обсуждение стало бы нарушением судейской этики. По конкретным делам я, опять же, не могу рассуждать, кто прав, а кто неправ, и у меня нет полномочий обсуждать действия своих коллег. После нескольких таких моих заявлений троллинг сошел на нет, остались адекватные, социально активные пользователи. Честно говоря, я от этого ресурса ожидал большего.
Что до пользы — как бы там ни было, это инструмент обратной связи с гражданами, что позволяет совершенствовать работу суда. Хотя в Америке, например, кое-где судьям вообще запрещено регистрироваться в соцсетях — считается, что это негативно повлияет на их работу. Наша демократия, слава богу, до такого еще не дошла.
Кстати, когда я только приступил к работе в Саратове, про меня одно из местных СМИ выдало, что "на пост председателя 12-ААС назначили блоггера". Ну, что тут можно сказать... Если это публиковалось с тем прицелом, что моя активность в соцсетях будет каким-то образом мешать работе — то мимо. 

Есть информация, что сайт 12-ААС скоро обновится. Каких ждать изменений и нововведений?
- Много нового мы привнесем в функциональную часть — основной упор будет сделан на простоту использования, актуальность информации и удобство для пользователя. Я анализировал счетчики по видам запросов, по которым люди попадают на сайт — в первую очередь это наши контакты и сервисы: как заплатить госпошлину, как подать иск, - и только в последнюю очередь граждане интересуются, скажем, историей суда. Кроме того, сильно изменится дизайн — он станет более строгим и своеобразным. Мы разработали полноценный корпоративный стиль — цветовая гамма, логотип, шрифты - и привели сайт в соответствие с ним. 

Как вы планируете, в соответствии со своим обещанием на инаугурации, "активизировать работу со СМИ" - помимо нашего интервью?
- Вообще, работа со СМИ еще не начиналась как таковая, она нам только предстоит. Впереди — аккредитация журналистов, необходимо определиться с форматом и периодичностью общения с прессой. Приглашать на наши мероприятия будем разновекторных товарищей — нам бояться нечего. Мы заинтересованы в открытости — она помогает выявлять и исправлять ошибки. И лично я как руководитель заинтересован в том, чтобы позиционировать суд в положительном плане под лозунгом: "Aeguum et bonum est lex legium" – "Справедливость и благо — закон законов".