Предлагается блокировать сайты с призывами к несогласованным акциям. Оппозицмионры требуют уточнений

Андрей Луговой предлагает дополнить закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации". Заблокированными в сети должны быть призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской или террористической деятельности или участия в массовых мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка. Право обратиться с этим в Роскомнадзор получат, согласно законопроекту, генпрокурор или его заместители. Далее ведомство "незамедлительно" информирует оператора связи о необходимости заблокировать доступ к противоправной информации или всему ресурсу. Кроме того, Роскомнадзор уведомляет хостинг-провайдера о необходимости связаться с владельцем ресурса и передать ему требование удалить противоправный контент. Если ресурс выполнил требования, Роскомнадзор разрешает оператору связи восстановить к нему доступ. Как будет проходить блокировка (всего ресурса или только контента) и кто будет принимать соответствующее решение, законопроект не описывает.

Аналогичная внесудебная процедура блокировки сейчас уже предусмотрена для сайтов, содержащих детскую порнографию, пропагандирующих суицид и употребление наркотиков, а также информацию о несовершеннолетних жертвах преступлений. Признать сайт экстремистским и заблокировать его сейчас может только суд. "Общество необходимо обезопасить, поэтому нужно сначала заблокировать сайты и только по итогам разрешить их владельцам доказывать в суде, что блокировка была необоснованной",— заявил "Ъ" господин Луговой. Гарантией того, что механизм не будет использован для "регулирования всей интернет-отрасли", депутат называет узкий круг людей, которые смогут обращаться в Роскомнадзор.

Первый заместитель главы думского комитета по информационной политике Леонид Левин ("Справедливая Россия") сказал "Ъ", что "при возможных корректировках во втором чтении у законопроекта высокие шансы быть одобренным комитетом по информполитике". Вице-спикер Госдумы от "Единой России" Сергей Железняк заявил "Ъ", что "подход господина Лугового имеет право на существование, так как похож на уже существующий в отношении другой противоправной информации". Председатель временной комиссии Совета федерации по развитию информационного общества Руслан Гаттаров проект поддерживает, но предлагает "более четко прописать механизм разблокировки". А исполнительный директор Фонда содействия развитию технологий и инфраструктуры интернета, председатель комиссии хостинг-провайдеров и регистраторов РАЭК Матвей Алексеев заявил "Ъ", что законопроект не решает вопрос, "как направлять уведомление иностранному хостинг-провайдеру". По его мнению, "инициатива серьезно осложнит жизнь ресурсам, где предусмотрена возможность оставлять комментарии пользователям", так как в законопроекте операторам связи предлагается незамедлительно блокировать страницу, содержащую противоправный контент, тогда как ранее владельцам ресурсов давалось время на то, чтобы убрать его со своей страницы. В пресс-службах "Вымпелкома" и "МегаФона" "Ъ" заявили, что выступают "за создание и утверждение единой процедуры блокировки любого контента".

Еще весной Фонд развития гражданского общества под руководством экс-главы управления президента по внутренней политике Константина Костина представил доклад: в нем, опираясь на опыт Великобритании, эксперты фонда предлагали меры по внесудебной блокировке сайтов. Вчера господин Костин заявил "Ъ", что реализацией идеи доволен, но опасается "слишком широкой трактовки понятия "информационный ресурс"".

Депутата Госдумы и постоянного участника акций протеста Дмитрия Гудкова смущает, что "в законопроекте не прописаны критерии оценки призыва к акциям". "Если я предложил в своем блоге выйти на прогулку с депутатом и параллельно раздать газеты с призывом вернуть Нижнему Новгороду прямые выборы мэра, то это призывы к участию в несогласованной акции, и получается, что мой блог заблокируют?" — заявил "Ъ" депутат. Он уверен, что в борьбе с экстремизмом законопроект не поможет: как только закроют один аккаунт в Twitter, появится еще десять.