Епископ Клеменс Пиккель: "Католики в России не олигархи. И слава Богу"

Владыка, когда и как вы впервые попали в Россию? У вас есть русские корни?
- Русских корней у меня нет, но я был знаком с немцами, которые жили в Таджикистане и знал, что на территории бывшего СССР в начале 1990-х очень не хватало католических священников. Я был молодым священником и попросился приехать туда, меня отпустили в начале на 3 года. Потом Папа Римский назначил Епископом в Сибирь настоятеля, который работал в Марксе, и он искал того, кто бы пришел на его место. Так я попал в Саратовскую область и служил в Марксе. Через 8 лет стал епископом - Папа решил добавить еще двух епископов к 2-м уже имеющимся в России. Католиков здесь не так много, зато территория огромная. На мне, например, 26 субъектов федерации вплоть до юга и республик Северного Кавказа, а в Саратове основной офис, если можно так сказать. Вчера я вернулся из Владикавказа, послезавтра поеду в Самару, а оттуда в Башкирию и Ульяновск. Я все время в поездках по стране, здесь бываю 2-3 дня в неделю. Уже больше 15 лет живу в таком бешеном темпе. Раньше было ничего, а сейчас уже жду момента, когда на руках нет билета и не надо никуда ехать. Наверное, старею (смеется).

Насколько тяжел был процесс адаптации в России? Ведь вы не знали русского языка и, наверняка, не были знакомы с русским менталитетом.
- С языком я до сих пор борюсь, но мне повезло, что я родился в Восточной Германии. В ГДР русский был обязательным для изучения языком, но учили его все из-под палки. Я потом только понял, как был не прав, когда прогуливал уроки. Что касается менталитета, то ГДР это все-таки соцлагерь, с политической точки зрения там многое было похоже на Советский Союз. Так что мне было проще чем тем священникам, которые приехали в Россию из Западной Европы.

Политический строй нашей страны менялся на ваших глазах. Насколько серьезны эти изменения и над чем, по вашему, нам стоит серьезнее сосредоточиться?
- В соцстранах Европы слом системы произошел быстро и сейчас они живут реально по-другому. А здесь, такое ощущение, что все еще находится в процессе. Наверное, это потому что и страна огромная и ориентироваться не знают на что. В ГДР было просто, мы ориентировались на ФРГ и ее систему. Еще немец так устроен, что не может терпеть, он требует статистики, изменений, объяснений того, почему они не происходят. А русские живут по принципу "тише едешь-дальше будешь". Я, кстати, до сих пор не знаю, как это перевести на немецкий, в любом случае смысл не тот получится. И это при всем при том, что люди в России в проявлении простых христианских чувств часто видят ловушку. Например, еду я по трассе, вижу, что женщина "голосует". Я остановился, она спросила сколько я возьму за проезд, я ответил, что это бесплатно. Она вдруг испугалась, захлопнула дверь и чуть ли не убежала. Не могу я это понять.

После 20 лет проведенных в России, вы замечаете в себе черты русского характера? Или немецкая обязательность и педантичность берет верх?
- Я не там и не здесь, вернее, наверное, больше здесь. Когда я еду в отпуск к своим родителям, то быстро начинаю скучать по России и Саратову. Я действительно замечаю, что в некоторых мелочах уже становлюсь русским. Например, мне сложно соблюдать дорожный режим в Германии, там все намного строже, чем на дорогах России. Но немецкого во мне все же больше. Когда вижу беспорядок, нелогичность, все, что объединяется под словом коррупция, понимаю, что в такой нехристианской атмосфере не так-то просто жить. Поэтому я не осуждаю тех иностранных священников, которые от усталости уезжают из России обратно домой. У меня такого желания не было, и это связано с тем, с кем я работаю. Людей здесь много хороших, общение с ними стоит всех минусов. Я пока не был епископом даже боялся того момента, когда меня могут отозвать в Германию. Мне в России хорошо работать, жить и мечтать.

Знаю, что у вас были проблемы с получением вида на жительство. С чем были связаны проволочки?
- Некоторые проблемы действительно были, правда, МИД помог. Возможно, когда речь идет о представителе религии, на него смотрят с подозрением. В России говорят "наша церковь" и подразумевают православную. С этим не поспоришь, православными являются большинство россиян. По отношению к представителю другой религии сразу возникает вопрос "зачем". Многие вообще не знают, что в России было много католиков и проживают они здесь с 11 века. Так что страхи и недопонимание происходят от банальной нехватки информации.

РПЦ ведет большую работу по возвращению церкви зданий бывших храмов, приходских и учебных помещений. Каким образом осуществляется этот процесс у римско-католической церкви в России? Хватает ли католикам существующих храмов?
- На территории бывшей немецкой автономии, которая захватывала Саратовскую и часть Волгоградской области, сегодня находятся более 20 разрушенных католических храмов, в основном в деревнях. Больно это говорить, но сейчас они нам не нужны. Католиков в той же Саратовской области вряд ли наберется больше тысячи, поэтому нам нет смысла бороться за эти здания. В Саратове был кафедральный собор в здании, в котором сейчас кинотеатр "Пионер" располагается. Знаю, что в конце 90-х его пытались получить обратно, но опоздали, и его купил частный. Тогда город предложил нам участок на Мичурина, где и построили храм, сюда в воскресенье приходят на литургию 100-120 человек. Марксовский храм при мне возводили, есть еще маленькая церквушка в деревне Степное. То есть у нас 3 церкви, на губернию вполне хватает.

Существует ли у вас диалог с представителями других религий? Не влияет ли на отношение к РКЦ малая численность паствы?
- Нет, не думаю. Мы со своей стороны можем предложить большой патронажный опыт в больницах и детских домах. Этим в той или иной степени занимаются все конфессии. То есть, не просто в межконфессиональном диалоге, но и просто в жизни есть дефицит того, чем мы можем помочь, несмотря на всю нашу малочисленность. С митрополитом Лонгиным последний раз встречались в начале июня в Марксе. Представление о том, что православные и католики враждуют, неверно. У православной церкви сильная структура и много специалистов, которых нет у нас и мы часто просим их о помощи. Например, церковь не платит налог на землю, но как узнать, где это прописано, о чем говорить, когда придешь к чиновнику и он тебя спросит. Я могу просто поднять трубку, позвонить в епархию и попросить, чтобы их юрист нас проконсультировал. Вроде бы не самый яркий пример, но из таких моментов и состоит жизнь прихода. Когда недавно у мусульман заканчивался Рамадан, меня пригласили на праздничную службу и ужин. Я не смог пойти, потому что был в отъезде, послал настоятеля, он был очень тронут хорошим приемом в мечети. Есть еще лютеранская церковь в Саратове, и с настоятелем мы так же очень дружны.

Южный и Северокавказский регионы одни из самых тревожных частей России. Честно говоря, сложно представить, каким образом можно проповедовать в мусульманских регионах какую-то другую религию. Существуют ли различия в работе с верующими в зависимости от региона?
- Проблема не в исламе, а в исламизме и фанатиках. В Чечне у нас нет общины, люди переехали оттуда в соседние регионы. Признаюсь, что наши общины на Кавказе маленькие, люди живут беднее, а молодежь мечтает вырваться в Москву, потому что перспектив там не много. Регион при этом очень красивый, Кавказский хребет великолепен. То есть на Кавказе глаз радуется, а сердце страдает. Наши настоятели служат там с большим энтузиазмом. В горной деревне однажды ко мне подошла семья, которая сказала, что ради детей хочет уехать, но боятся, что приход распадется. Я им посоветовал ради детей решится на переезд, а с общиной мы что-нибудь решим.

Из каких источников финансируется деятельность РКЦ в России?
- В основном мы работаем на самофинансировании. Собираем среди прихожан пожертвования каждую службу, но нам не хватает средств, особенно в тех регионах, в которых зимой надо много за отопление платить. Когда я был настоятелем в Марксе, написал письмо свои родным, друзьям и знакомым, что нам надо делать ремонт. Они незамедлительно прислали мне деньги, потому что знали, что в другой карман они не пойдут. Личными связями я пользуюсь до сих пор, но есть, например, благотворительные фонды римско-католической церкви «Каритас», которые разбросаны по всему миру. Есть такой и в Саратове. Например, сейчас мы собираем средства, чтобы помочь пострадавшим от наводнения в Сибири. Казалось бы, это не совсем нас касается, но мы можем выступать посредником и гарантом того, что деньги мимо не пройдут. Так что католики в России живут по средствам и совсем не являются олигархами, и, кстати, слава Богу (смеется).

У России и Европы принципиально разное отношение к однополым бракам - мы запрещаем пропаганду гомосексуализма, а во Франции, Великобритании и других странах разрешают однополые браки. Несмотря на то, что Европа еще не полностью переключилась на новый либеральный "тренд" и противоборство продолжается, Папа Римский не высказал своей официальной позиции по поводу узаконивания однополой любви. Почему?
- Католическая церковь давным давно сформировала свое мнение относительно таких вещей, это не нуждается в уточнении. У нас есть Библия и есть катехизис, где изложены основные столпы учения. Мы в нравственном понимании жизни ничем не отличаемся от православной церкви и потому мне больно видеть то, что происходит с западным законодательством. Это, если хотите, свидетельство бессилия церкви на Западе. После 1945 г. ее серьезно слушали и во времена распада СССР тоже, а сегодня это не так. Сейчас говорят "традиционаая семья". Но я не могу принять то, что приходится употреблять какое-то дополнительное слово, чтобы объяснить и так всем знакомое понятие семьи. У любого нормального человека в голове не укладывается, как ребенка могут воспитывать двое мужчины или две женщины. Я рад, что в России не только церковь, но и власть и общество имеет твердую позицию по этому поводу.

Вы часто бываете за пределами России и вас наверняка спрашивают о нашей стране. С какими мифами и кривотолками сталкиваетесь чаще всего?
- Многие думают, что настолько хорошо "знают" Россию, что спорить с ними бесполезно. Есть мнение, что Россия богатая страна, а я пытаюсь объяснить, что есть очень бедные люди. Говорю, как правило, знакомую всем фразу, что Москва это не Россия. У людей постарше остались воспоминания о Союзе и о гонениях церкви. Я могу с радостью сказать, что мы уже 20 лет живем в свободе, священников не сажают в тюрьму и не расстреливают. Все знают, что в России борются с коррупцией и одновременно она погрязла в этом явлении. Я объясняю по мере своей возможности, приглашаю всех в гости, чтобы люди своими глазами видели как живет эта страна.

В ноябре в Саратове пройдет конференция католических епископов. Насколько это событие значимо для нашего города?
- В России 4 католических епископа - в Москве, Саратове, Новосибирске, Иркутске. Мы собираемся по 2 раза в год на примерно то же самое, что в православном мире называется Синодом. Сейчас всех буду принимать я в Саратове. Кроме 3-х епископов приедет еще и апостольский нунций Ватикана. Мы будем обсуждать насущные проблемы римско-католической церкви в России 22 и 23 ноября. А 24 ноября как раз заканчивается тематический год веры, объявленный Папой Римским. В этот день мы будем совершать торжественную литургию в Марксе, где мы отметим 20-летие освещение храма. Для нас, католиков, это будет большой праздник, поэтому я позову Митрополита Лонгина и всех, кто сможет нас поздравить.