Выбор редакции
Комментарии
увеличить шрифт
  • A
  • +A
  • +A

Звезда "Оттепели" Анна Чиповская: "Я люблю мужчин с биографией"

  • 13:41, 12 декабря 2013
  • Комментариев[0]
Прикольно, по-нашему говоря, сидеть в кафе с Чиповской во время показа "Оттепели" и знать, что в это же время на нее смотрит вся страна. Но они – по телевизору, а ты в это же время – живьем. Вы даже разговариваете...
Звезда "Оттепели" Анна Чиповская: "Я люблю мужчин с биографией"

"Оттепель" Валерия Тодоровского стала главным телесобытием года, Чиповская (в фильме – Марьяна) там главная героиня, и вся телеаудитория "Первого канала" к ней, понятное дело, стремится. Грубо говоря, вожделеет. А ты с ней в кафе сидишь. Много издержек у профессии журналиста, но есть и плюсы...

Чиповскую узнали после "Шпиона", а московские театралы заметили еще в "Табакерке", но настоящей звездой сделал ее, конечно, Тодоровский, у которого без этого не обходится ни одна картина. Каждой премьерой он запускает кого-то на орбиту, лучше всего это получается с девушками – все поголовно влюблялись в Наташу Петрову из "Любви", в Чулпан Хаматову из "Страны глухих" и Дину Корзун оттуда же, в Дапкунайте из "Подмосковных вечеров" и Акиньшину из "Стиляг". Это не обязательно дебюты – иногда актриса давно снимается, но вот появилась она у Тодоровского, хоть бы и в роли второго плана, и все хлопнули себя по лбу: куда мы смотрели?!

"Я люблю мужчин с биографией"
Аня, как он это делает?

– Вопрос к нему, но мне представляется, что он всякий раз снимает про свой идеал: умную, сложную, язвительную, во многих отношениях исключительную девушку. Ближе всех к этому идеалу его жена.

Хиривская?
– Да. Вот она – исключительная, и это прилагательное важней любого существительного. Она может быть исключительной стервой, исключительной умницей – подставьте что угодно, – но ее нельзя не заметить. Он всегда влюблен в главную героиню – не в актрису, а в ту, что у него написана в сценарии. Это как-то передается. И вы еще не знаете, какая Марьяна на самом деле: о, какая она будет! Не надо иллюзий.

Я слышал, что и второй сезон планируется?
– Мы все ужасно этого хотим, потому что в минской экспедиции команда сплотилась до настоящей дружбы. Я не знаю, что говорит в интервью Тодоровский – несколько раз читала, что все было очень сложно, шесть минут полезного времени в день, сжатые сроки, трудная историческая фактура, – но изнутри все это воспринималось как четыре месяца праздника с Цыгановым, Яценко, Исаковой, Сексте, самим Петровичем, с периодически присоединяющимся Ефремовым...

К вопросу о Яценко. Почему вы – Марьяна в смысле – выбрали Хрусталева – в смысле Цыганова?
– У Яценко не было шансов. И Марьяна, и я предпочитаем мужчин с биографией, с трагедией, с опытом.

Но Мячин же гений.
– Но на нем же не написано. Снята одна дипломная работа. Он слишком чистый, простой, он молодой еще, в конце концов. И будут у него девушки получше Марьяны.

С Цыгановым трудно?
– Трудно. Он большой актер, разнообразно одаренный. Да со всеми трудно, кто что-то из себя представляет: с Яценко ничуть не легче.

Знаете, я вот смотрю "Оттепель" – и нет у меня ощущения постоянного праздника...
– Его и не должно быть.

Но они же все вспоми­нают...
– Они ретроспективно вспоминают, ностальгически. Им кажется, что все было прекрасно, а было так, как у нас показано: страхи, скандалы, подлости. Счастье было в том, что все молодые и талантливые, но атмосферу праздника мы, вообще говоря, воспроизводить не старались. Есть свои скоты, свои предатели. Свои соблазны. И те, кто не умеет им противостоять. Это же не про власть картина и не про историю, а про то, как все решается на человеческом уровне.

Кстати, а как вам "Шпион"?
– Я люблю картину, она хорошая и в хорошем смысле смешная, хотя ее как-то удивительно плохо поняли. "Не было никакого Дворца Советов!" Ребята, вы слышали про альтернативную историю? А про то, что, помимо исторической правды, бывает ху-до-жест-вен-на-я?! Мало еще фильмов такого жанра, зритель не привык. Но с героиней у меня отношения складывались крайне трудно. Я искала ее в себе и не находила – она же чистая, почти святая, мне там приделали огромную косу, и этим все сказано... Так я ее и не поняла до конца.

Вы не святая?
– Нет, я плохая. У меня характер сложный.

Злопамятны вы, да?
– Да, точно. Я не понимаю, как это можно – прощать всех. То есть на поверхностном уровне я стараюсь быть со всеми хорошей девочкой такой, но в серьезных отношениях, если кто-то приблизится... он быстро ощутит всю мощь Ессентуков! Я только одного человека знаю с чертами святости – Полину Райкину. Она во всем винит себя, всем ищет оправдание. Я сколько раз ей говорила: Полина, так нельзя, человек тебе на голову наложит и рядом добавит, а ты в нем будешь искать достоинства и всячески его выгораживать... Правильная модель поведения в киномире – это Инга Хрусталева. Которую Вика Исакова играет.

Тодоровский тоже злопамятный, по-моему.
– Может быть, он закрытый, даже холодноватый человек. но с нами он был невероятно теплым. Он нас просто очень любил.

"Наша с Мироновым любовь неизбежна"
А вас не смущает, что у вас вторая подряд главная роль в историческом кино и про сейчас ничего снять нельзя?
– Да почему, я вот сейчас у Давлетьярова снимаюсь в современной картине "Чистое искусство" – она первоначально называлась "Смертельное искусство", но суеверная труппа взбунтовалась, и название смягчили. Я там фотограф-фрилансер, вся в черном и с фенечками.

Аня, таких фрилансеров давно не бывает.
– Нет, почему, она профессионал, вся техникой обвешана... Как не бывает? Я лично знаю одну девушку ровно такую. Вот там все современно, но вообще вы правы в том смысле, что про шестидесятые сейчас, пожалуй, проще снять. Они определеннее. Сейчас все настолько зависло, что я современную героиню почти не представляю. Что-то должно закончиться, тогда можно будет снимать про сейчас. Я вот только что сыграла в фантастической картине «Вычислитель» с Евгением Мироновым...

У вас любовь там с ним?
– А нам ничего не оставалось, мы вдвоем бредем по бесконечным болотам, тут уж хочешь не хочешь – будет любовь. Картина, в сущности, на двоих. И опять фантастика, в условном пространстве. Я не очень себе представляю современную картину, хотя поработать на ней – да что там, просто ее посмотреть – было бы очень интересно. А вот Тодоровский представляет, он собирается снимать сериал про Большой театр, но вряд ли я в нем поучаствую. У него нет привычки таскать за собой артистов из предыдущей картины.

А вам хотелось бы?
– Еще бы! С Тодоровским идеально работать. Он никогда не показывает, как надо: есть режиссеры, которые это делают, и с ними трудно, потому что я не понимаю, чего они хотят. А он прямо и четко рассказывает, что должно получиться на выходе.

Я вот смотрю на вас и вижу, что вы можете быть абсолютно всякой – и какое у вас подлинное амплуа, до сих пор непонятно...
– Я характерная актриса. Мне так хочется по крайней мере. Меня еще в Школе-студии пробовали то на Катерин, то на Джульетт, а я хотела оттягиваться, завивать волосы, играть фриков, отрицательных гадов... Романтические девочки меня не прельщают.

Марьяна – романтическая?
– О нет. Вы увидите, как она быстро начнет пользоваться людьми... Я даже умной бы ее не назвала. Она смекалистая, стремительно приспосабливающаяся. Мало знает, о многом догадывается.

Интересно, а поступали вы с чем?
– В первый раз – не помню, а во второй – с "Графом Нулиным" Пушкина плюс у меня в запасе была большая подборка из Серебряного века (кто из девочек сейчас без него поступает?), а из прозы – "Старая "Олимпия" Бориса Васильева, люблю этот рассказ.

Что значит "во второй раз"? Вы не поступили, что ли?
– Ага. Я пришла в Щукинское, которое мама заканчивала. Мне было семнадцать лет, я была страшно богата. Снималась на АмедиА в шестидесятисерийном фильме.

Страшно богата?
Ну, Дмитрий, вы жили ведь в девяностые? Когда вообще ничего не было? На фоне девяностых я была да, страшно богата, и я словила такую звезду, что если бы она материализовалась, то это была бы звезда во всю грудь. Я себя считала состоявшейся актрисой, и они меня приложили по полной – я вылетела еще на конкурсе. Через год пришла, нормально подготовившись, прошла и в Школу-студию МХАТ, и в Щукинское. Выбрала Школу-студию – там подобралась такая компания, что я не смогла ее бросить.

Вот я смотрю – вы даже в интервью всех показываете, постоянно играете, я не очень представляю, как буду всю вашу мимику и жесты переводить в слова. А в жизни вам эти навыки хоть раз пригодились?
- Актерские? Никогда. Я в этом смысле совершенное полено. Любой мой друг из числа не-артистов...

Из публики...
– Да. Любой непрофессионал в двадцать раз лучше притворяется. Я не люблю врать, плохо это умею, не могу сыграть хамство, когда надо приструнить продавца, или изобразить, напротив, абсолютную жалкость, когда надо сыграть на сентиментальности... Единственный раз у меня что-то получилось, когда я обманула гаишника.

Вы водите?
– Нет, за рулем был друг, я вышла его выручить – мы скорость превысили. Я была глубоко беременна.

Вы?
- В смысле сыграла глубокую беременность. Якобы он вез меня рожать. Разжалобила, получилось, но это потому, что я была несколько навеселе.

Вы много можете выпить?
– Да, Дмитрий. Я могу выпить много.

"Уеду курить на пляже"

Вам двадцать шесть, вы не особенно это скрываете...
– А какой смысл?

Я в этом возрасте очень боялся старости.
– А сейчас?

Сейчас меньше.
– Я боюсь, да. Но у меня перед глазами пример бабушки, которая старела очень красиво и не только не проиграла от возраста, но, кажется, очарования только прибавилось. Нет, ничего страшного. Мужчина, положим, медленнее стареет...

Да, конечно.
– "Да, конечно!" (Дразнится.) Не обольщайтесь, некоторые, напротив, очень быстро. Но считается, что мужчина в сорок пять еще в расцвете сил, а женщина вступает в осень. Ну что, ничего страшного, я готовлюсь. У нас есть то преимущество, что с нами дети, нам есть чем заняться. А может, я в шестьдесят лет вообще улечу на далекий остров, буду там на пляже сидеть и курить... что-нибудь...

Аня, трудно быть молодой красивой актрисой?
– Дмитрий, у меня очень крутая жизнь.

"Крутая" – слово, знаете, амбивалентное.
– У меня она по-хорошему крутая. Мне много всего предлагают – большей частью ужасную дрянь, иногда по сто серий, агент мой хохочет над этими сценариями. Роли однотипные – стерва приехала покорять столицу, и почему-то она ужасная дура при этом. Но есть классные предложения, я без дела не сижу, из театра меня не выгоняют, мне в "Табакерке" отлично, и вообще, когда у меня по разным причинам опускается нос, я говорю себе: ты что?!

Ты на два дня летишь в Париж, у тебя закончилась одна картина и началась другая, на тебе вообще какое платье надето, взгляни! Так что я буду одна из немногих ваших героинь, которая ни на что вам не пожалуется.

У вас часто случаются романы на площадке?
– Крайне редко. Почти никогда. Но я в этих романах ничего страшного не вижу. Наоборот – отлично. Вспомните Делона и Шнайдер, Бартона и Тейлор – сколько раз они там женились и разводились, три, кажется? Это всегда красиво со стороны, это часть кинолегенды. Разумеется, это всегда очень трудно. Но со стороны выглядит прекрасно. У меня есть молодой человек, так что на площадке я влюблюсь вряд ли.

Кино намного трудней театра? Все-таки играть эпизод из середины, мгновенно настраиваться...
– Ну нет, театр трудней, по-моему. В нем нет дублей, я не могу сказать: простите, господа, вышло не очень, эту сцену я сейчас переиграю. В кино, конечно, свои "приятности" – поди сыграй четырнадцать дублей! У меня обычно все хорошее получается на первых трех, максимум пяти. Но самое трудное в кино – бездельничать: ждать, пока начнут тебя снимать. А они сначала три часа не могут начать, потом три часа снимают не тебя, ты выпил весь чай, весь кофе, всю воду... И входя в кадр, будь любезен по щелчку пальцев все это забыть.

Но вы умеете?
– Куда денешься.

Есть артисты, на которых вы оглядываетесь, за которыми следите?
– За СТИ – студией Женовача. За Яной Сексте – все, что она делает, мне важно. За Никитой Ефремовым: очень умный человек, "головастик", никогда не останавливается и многого добьется.

А представьте, что вам предложили уехать: сперва поработать, потом насовсем. Ваши действия?
– Не поеду. Языки-то помню – у меня английский и немецкий, – но пошутить на чужом языке я не смогу, а без этого какой театр. Это же не просто говорить текст со сцены – это считывать все намеки, весь бэкграунд. Я надеюсь, пока возможно, работать здесь.

Какое кино вы будете смотреть, если вам быстро надо выпасть из депрессии, из тоски, вообще взять себя в руки?
– Вряд ли это будет кино. Если кино, то, наверное, Фассбиндер. Но скорей я что-нибудь послушаю из классического джаза, под который росла, поскольку отец джазовый пианист. Или Нину Симон. Из классики я Шумана люблю и Первый концерт Чайковского. Абсолютно духоподъемная музыка. Некоторые говорят, что простая. Пускай простая. А может, я сама что-нибудь сыграла бы... но быстро взяла себя в руки.

Не хотите расстраивать отца?
– Отец все равно не услышит, он 25 лет с нами не живет. Нет, соседей жалко...

Автор: Быков Дмитрий, "Собеседник"
Похожие материалы
  • 09.12.2013, 16:19 Марлен Хуциев: "Признаков оттепели в сериале Тодоровского я не нашел" Главным событием минувшей теленедели стал сериал Валерия Тодоровского "Оттепель". Своим мнением о нем делится режиссер Марлен Хуциев, создатель фильма "Застава Ильича" - визитной карточки оттепели.
  • 03.12.2013, 13:09 Сериал "Оттепель". "Про открытость чувств и накал страстей" Со 2 декабря на "Первом канале" — "Оттепель", сериал снятый одним из ведущих российских режиссеров Валерием Тодоровским. Две серии из 12 показали на закрытой премьере в кинотеатре "Пионер". Показ вызвал большой резонанс, что еще более подогрело ожидания публики. Накануне телепремьеры с Валерием Тодоровским поговорила обозреватель "Известий".
Новые материалы
  • 24.06.2024, 16:15 Грибоедова лишили саратовской тетки. В ТЮЗе показали эгокомедию "Без ума от горя"

    Когда пару месяцев назад саратовский ТЮЗ имени Киселева объявил, что последней премьерной постановкой сезона станет "Без ума от горя", театралы напряглись. По названию было ясно, кто классическое грибоедовское "Горе от ума" переиначат, а театр добавил масла в огонь, отметив, что постановка будет неклассической. Надо сказать, что еще до этого театр драмы взбодрил общественность спектаклями Ивана Комарова "Анна Каренина" и "Идиот", которые были крайне далеки от канонических прочтений. Поэтому от "Без ума от горя" и его режиссера Максима Меламедова ждали чего-то, как минимум, интересного, как максимум, шокирующего. И постановщик не подвел.

  • 21.06.2024, 16:00 Если хозяин с тобой. В театре драмы выпустили спектакль про умирающую собаку, абьюз и любовь

    Эскиз спектакля по пьесе Ярославы Пулинович под замысловатым названием "Житие Федора Михайловича и Алевтины Павловны, или Жаркое ковидное лето" в прошлом году стал лучшим по итогам лаборатории "Видимоневидимо". Выиграл он в том числе и у мини-постановки "Мать" по знаменитой трилогии Флориана Зеллера. В "Матери" блистала Эльвира Данилина, которая смогла явить в своей игре непривычные прежде краски и эмоции. Сделала она это настолько круто, то зрители заранее отдали победу в лаборатории именно этому эскизу. Но руководство Саратовского театра драмы имени Слонова неожиданно выбрала "Житие", заинтриговав публику. И вот спустя год постановку запремьерили на Малой сцене.

Обсуждаемые новости
  • Сегодня
  • Неделя
  • Месяц
Поиск дешевых лекарств в аптеках Саратова
Архив новостей
  • «
  • 12 декабря 2013
  • »
  • пн
  • вт
  • ср
  • чт
  • пт
  • сб
  • вс
Нашли ошибку
x