Муж и жена - не одна... Заложник конфликта - завод

Вокруг энгельсского завода ЖБК-3 разгорелся нешуточный скандал Чтобы разобраться в сути конфликта вокруг данного предприятия, нужно задаться вопросом: а кому сегодня принадлежит ЗАО "ПП "БК-3"? Напомним, что в семье генерального директора предприятия Константина Колесниченко разразился скандал, последствия которого длятся уже более полутора лет. Жена Константина Петровича Нина Ивановна Колесниченко фактически обвинила мужа в рейдерском захвате акций ЗАО "ПП "ЖБК-3". Эта история тянется еще с осени 2007 года, но до недавнего времени, выплескиваясь на страницы саратовских газет, она казалось очередным полукриминальным драматическим сериалом. Все изменилось буквально 9 июня 2009 года.

Семейно-производственный конфликт губернского масштаба

В этот день в помещении Торгово-промышленной палаты Саратовской области состоялся "круглый стол", посвященный данному конфликту. Причем на нем присутствовала как Нина Колесниченко, так и ее муж - гендиректор "ЖБК-3" Константин Колесниченко. Правда, заметим, что "пикирование", которое случалось между теперь уже бывшими супругами все-таки не переросло в вариант телепередачи "К барьеру!".
Что же выяснилось на этом "круглом столе"? По словам Константина Петровича, ему сегодня принадлежит 10 акций предприятия, а у Нины Ивановны их 307. Он успел заявить об этом перед тем, как раньше других покинул мероприятие.
В свою очередь, Нина Ивановна прокомментировала слова бывшего мужа следующим образом. Ей действительно принадлежит указанное количество акций предприятия, однако 1 920 акций были проданы генеральным директором завода некто Светлане Губенко. Именно она и стала "яблоком раздора" их семейных отношений. Когда-то она трудилась лаборанткой на "ЖБК-3", а затем стала секретарем Константина Петровича. Однако на прошедшем "круглом столе" тот предпочитал не упоминать ее имя, подробности семейной драмы и развода:
А началось все 8 ноября 2007 года. В этот день, по рассказам Нины Ивановны, ее муж ворвался в ее рабочий кабинет и под угрозами заставил подписать чистые листы бумаги. Дело в том, что Нина Колесниченко была директором ООО "ИК "Финансовый статус" - инвестиционной компании, которая и была владельцем акций завода.
Тут стоит обратить внимание на некоторые очень существенные факты. Основателем и руководителем этой компании была Нина Колесниченко. Решение о перераспределении долей ООО "ИК "Финансовый статус" было принято общим собранием 28 апреля 2007 года, которое подписал и К.П. Колесниченко. После этого доли распределились следующим образом: у Нины Колесниченко стало 49,75%, у Константина Колесниченко - 45,83%, у Елены Смирновой (дочери Нины Ивановны от первого брака) - 4,42%.
По версии Нины Колесниченко, ее бывший муж отобрал долю в ООО у своей приемной дочери аналогичным образом, заявившись в квартиру Елены. Кстати, чему свидетелями были две няни, работающие в семье Смирновой.
- В связи с тем, что случилось, мы решили с дочерью провести собрание компании 12 декабря 2007 года, - рассказала журналистам Нина Ивановна. - А 3 декабря я отправилась в налоговую инспекцию, взять выписки о состоянии фирмы. Что же я увидела в этой выписке? Оказывается, были выданы дубликаты всех свидетельств и необходимых документов, которые дают право на деятельность компании. Тогда я отправилась на прием к начальнику отдела регистрации, и спросила: "На каком основании выданы дубликаты?". Мне заявили, будто от моего имени в налоговую поступила доверенность, согласно которой, якобы лично я просила выдать дубликаты по причине того, что документы утеряны. Меня это поразило до глубины души, ведь никаких свидетельств я не теряла. Тогда мне показали доверенность, которая была выписана на какого-то Воробьева - жителя Москвы. После этого я обратилась с заявлением в органы внутренних дел.
Если заглянуть в заявление Нины Колесниченко на имя прокурора Саратовской области Владимира Степанова, которое она написала 22 апреля нынешнего года, можно прочитать о том, что в ноябре 2007 года Константин Колесниченко "путем запугивания и силового захвата офиса ООО "ИК "Финансовый статус", завладел печатью компании и финансовыми документами. Затем сфабриковав протокол собрания участников ООО "ИК "Финансовый статус", возложил на себя обязанности директора компании с 8 ноября 2007 года".
Но почему Нине Ивановне пришлось писать данное заявление? Она и ее адвокат Сергей Терехов рассказывали журналистам, что вопрос с возбуждением уголовного дела на Константина Колесниченко "завис". Точнее, поначалу УВД Волжского района возбудило уголовного дело по факту подделки подписи Нины Колесниченко, а также по факту завладения печатью "Финансового статуса". То есть, именно это обстоятельство и позволило получить необходимые документы в налоговой инспекции "неизвестным лицам".
Константин Колесниченко, в свою очередь, имеет другую версию, и даже обвиняет свою бывшую жену в том, что именно она подделывала подписи на протоколах собраний ООО "ИК "Финансовый статус". Дескать, после чего его доля в компании уменьшилась с 51 до 45,8%. Тем не менее, впоследствии и Саратовский Арбитражный суд, и Федеральный Арбитражный суд Поволжского округа в Казани вынесли определения отнюдь не в пользу Константина Петровича. Все собрания и все решения, принятые "Финансовым статусом" оказались вполне законными. В удовлетворении исковых требований генеральному директору "ЖБК-3" было отказано.

Смешные цены или очень грустная история

Однако в прошлом году отказали и Нине Иванове. Только уже в милиции. - Вначале уголовное дело было возбуждено на "неизвестное лицо", которое подделало подписи и прочее, - пояснила журналистам Нина Колесниченко.- Но в дальнейшем, как только в деле стали проявляться зримые черты Константина Петровича, милиция прекратила уголовное дело.
В ходе этого "круглого стола" выяснилось, что генеральный директор завода "ЖБК-3" имеет очень неплохие, даже дружеские отношения с высшими милицейскими чинами. Тем не менее, Константин Петрович заявил, что дружеских отношений у него с милицией нет. И вообще, никоим образом ни он, ни милиция не могли оказывать никакого давления на следствие. И все-таки, ответы, которые Нина Колесниченко регулярно получает из прокуратуры, заставляют задуматься. Надзорные органы все же усматривают в этой истории признаки состава преступления. Так в последнем ответе из облпрокуратуры на имя Нины Ивановны, который она получила 25 мая текущего года, можно узнать, что по факту подделки ее подписей (по которым "неизвестные" получили дубликаты документов в налоговой инспекции) уголовное дело было продлено. Но самое главное, появилась надежда на то, что будут расследованы различные угрозы и покушения на Нину Колесниченко и ее дочь, а также зятя. Ведь эта история имеет еще и криминальный оттенок. 3 августа 2008 года в витрину магазина "Велеро энд Бош" (на ул. Чернышевского), который принадлежит мужу Елены Смирновой, кто-то бросил муляж взрывного устройства. Через 12 дней Елене позвонили на мобильный телефон и заявили, будто ее автомашина будет взорвана. 6 сентября в квартиру Нины Колесниченко неизвестные бросили бутылку с зажигательной смесью. И по этому факту в возбуждении уголовного дела было отказано! Лишь после вмешательства областной прокуратуры данный случай теперь проверяют надзорные органы Ленинского района Саратова.
Казалось бы, криминал в этой истории присутствует явный. Тогда почему правоохранительные органы все время отказывают в возбуждении уголовного дела (точнее, даже нескольких уголовных дел)? Разумеется, соответствующие выводы напрашиваются сами собой:
Главный же момент в данном конфликте даже не семейный, а скорее экономический, и он имеет глобальный характер.
В процессе милицейских расследований, когда разбирались заявления Нины Колесниченко, удалось выяснить, что действительно, 55% акций завода, которые Константин Петрович "отобрал" у супруги и приемной дочери, он вначале продал Светлане Губенко за 5,7 млн руб, а затем оформил сделку за: 3 млн! Вот уж поистине "смешная" цена, если учесть, что экспертная оценка акций предприятия составляет не менее 600 млн руб. При этом Константин Колесниченко никак не опроверг журналистам данную информацию. Получается, что "ЖБК-3" находится в руках экс-секретаря главы завода? А вот эта ситуация вовсе не кажется смешной. Не стоит забывать, что данное предприятие выпускает около 40% всех железобетонных изделий в губернии, поставляет свою продукцию в другие регионы, строит жилье и продает его. Это действительно гигант строительной индустрии региона. Уместно ли делать предприятие заложником семейного конфликта? И что с ним будет, если завтра заказчики задумаются о том, а надо ли им иметь дело с энгельсским заводом? Ответы на эти вопросы не в пользу его генерального директора.

Олег Алексеев