Евгений Примаков-младший: "Отношениям России и США необходима заморозка"

Об отношениях России и США
Есть наши старые представления о том, что мир был биполярен, был центр силы в виде США и в виде СССР. При этом отношения двух стран были уважительные. Сейчас же мы видим стремительную деградацию наших отношений. Пугает то, что с нашей стороны мы этот процесс больше не контролируем. Если раньше мы говорили, что есть условный Вашингтон, центр который хочет то и это. То сейчас пять разных Вашингтонов и все хотят разного. При этом наиболее хитрые и умелые больше всего нас не любят. И эта конфронтация во многом сложнее и тяжелее, чем то, что происходило в ситуации холодной войны. Это было противостояние прежде всего идеологическое - социалистические идеи против капиталистических идей. Сейчас все свелось к простым, как урчание, интересам - дележка ресурсов и контроль над ключевыми регионами. Это гораздо хуже, если учитывать, что никакой взаимной вежливости у нас больше нет. 

У нас было много надежд, что новый президент Дональд Трам придет и порядок наведет. Но не сложилось. Он не самостоятельный. Для него, как человека явно не стратегического менталитета, видения мира, реагирование на внутренние вызовы является приоритетом.

Надо, чтобы между нашими странами было как минимум взаимопонимание. Это обеспечивает глобальную безопасность. И у нас, и у них есть оружие, которое раз сто может полностью уничтожить земной шар. И, как мне кажется, правильной позицией было бы, при сохранении возможностей для диалога, морозить эти отношения. Сесть в позу лотоса и ждать, когда они придут в себя, разберутся со своими внутренними конфликтами и осознают, что взаимные интересы с Россией у них есть. Тем более, что мы видим, что система международных договоров по безопасности, договоров сокращения ракет средней и малой дальности тоже трещит по швам. Американцы уже давно вышли из договоров по противоракетной обороне. Мы в одностороннем порядке тоже не будем их поддерживать. Что это означает? Новая гонка вооружений. Наш пробел в том, что наша внешняя политика гораздо мощнее и сильнее, чем наша экономика, к сожалению. Наша экономика по-прежнему очень слабая. И новую гонку вооружений мы не потянем. Бюджет, который тратится на вооружение США, в 8-10 больше нашего. Так вот, с одной стороны , речь должна вестись о заморозке отношений, которая, кстати, будет их стабилизировать (чтобы дальше не деградировали). С другой, пришел тот самый момент, когда Россия должна заявить о том, что говорилось еще в СССР, то есть об антивоенной повестке. Антивоенная повестка на западе вновь должна быть. И мы должны ее актуализировать. Я долгое время был военным корреспондентом и знаю, что война - это такая штука, о которой не должны слишком много говорить. Потому что тогда она становится более реальной. Мы не должны говорить об опасности войны, мы должны говорить о важности ее предотвращения.

О том, как минобороны РФ представило в качестве доказательств сотрудничества США и ИГ скриншот из компьютерной игры
Это случай бытового идиотизма. В этом нет никаких происков. Проблема в другом. Нельзя говорить, что ИГИЛ был создан ЦРУ. Глупости это. Иногда не нужно ничего создавать. Нужно позволить чему-то создаться и использовать в качестве тарана в своих интересах. 

Параллельно с этой историей ББС опубликовало исследование о том, как американцы вместе с курдами реально помогали игиловцам выходить из Ракки. Но тот идиот, который поставил на ленту фотку из компьютерной игры, вместо того, чтобы процитировать ББС, всю эту историю испортил так, что она стала токсичной. Никто не вспомнит про ББС, все вспомнят, что русские опубликовали фотку из компьютерной игры. В этом проблема.

О ситуации на Ближнем Востоке
На Ближнем Востоке проходит тектонический процесс. Он называется деконструкция светского национального государства. Они создавались в 30-50-е годы на волне антиколониального движения. И существовали эти государства в контексте противостояния двух систем — капиталистической и социалистической. Они балансировали, апеллировали то к Вашингтону, то к СССР. При этом западный мир был склонен поддерживать в основном консервативные течения на Востоке. Потому что они считали, что поддержка консерваторов политического ислама противодействует распространению "коммунистической заразы". Когда СССР не стало и эта поддержка исчезла, система стала постепенно трещать по швам. Наиболее подготовленными для того, чтобы перехватить власть, оказались именно консервативные силы.

Говорят, что все придумали и инициировали американцы. Ничего подобного. Они судорожно пытались реагировать на все происходящее, стремились возглавить этот процесс. Для американцев события в Каире были большим сюрпризом. У них с Мубараком были прекрасные отношения, американцы тратили огромные деньги на поддержку египетской армии. Просто они поняли, что в какой-то момент эта лавина дошла до Египта и чтобы сохранить себя в Египте, надо было возглавить этот процесс. Они на этой волне и в Сирию полезли.

Таким образом, события арабской весны имеют социально-экономический базис. Это спровоцировало огромные потоки беженцев в Европу, нестабильность на рынке углеводородов, а часть нашего бюджета получаем именно с этого рынка, хотя все менее зависимы, слава богу.

Потерять Сирию в этой ситуации мы не могли себе позволить. Мы видели, как это произошло в Ливии. Ливию мы не теряли, потому что она не была нашей изначально. Нас там откровенно обманули. Резолюция Совета безопасности ООН была использована нашими западными партнерами только для того, чтобы вмешаться военным образом в ситуацию. Допустить повторения такого в Сирии мы не могли. Сирия - это последняя точка нашего присутствия в регионе. Она необходима для того, чтобы если не управлять ситуацией, но, по крайней мере, на нее влиять. Сирия - это влияние на палестино-израильский конфликт, на ситуацию в Ираке, в Ливане. Очень важная точка для нас.

О постконфликтном урегулировании в Сирии
Если бы у меня было ноу-хау... Лучшие умы думают над этим вопросом. Я думаю, что ситуация с демилитаризованными зонами — это некий эмбрион того, что мы увидим в будущем. Хоть мы и говорим о том, что Сирия — единая, неделимая и унитарная. И американцы тоже это подтверждают. Но в реальности все это будет выглядеть иначе. Потому что мы понимаем, что курды в Сирии пытаются сформировать как минимум свою автономию, мы видим анклав в районе Идлиба. Я ожидаю, что будет интересное продолжение с территориями на юге Сирии, которые граничат с провинцией Кунейтра. Потому что там еще одна демилитаризованная зона ближе к Голанским высотам. Нам важно, чтобы Сирия после боевых действий выступала как единый субъект в международных делах. Это важно. Понимая, как устроены дела на Ближнем Востоке, можно предположить, что такая ситуация может тянуться десятилетиями. Я не вижу, чтобы сирийская история была решена после того, как будут завершены активные боевые действия против ИГ. Во-первых, я здесь возможно разойдусь с моими военными коллегами, у проблемы так называемого ИГ нет военного решения. Не только у сирийского конфликта нет военного решения, но и у ИГИЛ. Потому что можно лишить их территории, можно отвоевать захваченные территории. Но социальная база, подпольная сеть... Это же структура экстерриториальная. Это же интернационал по сути. С социальной и экономической базой предстоит еще долго-долго работать. Тоже самое касается и в целом сирийского конфликта. За то время, что он продолжается, а он идет больше, чем вторая мировая война, было пролито крови столько, что все это будет перевариваться очень долго. Например, Ливан. Можно сказать, что Ливан абсолютно стабилен? Нет. 

Что касается новых выборов, которые предполагаются в Сирии (по резолюции Совета безопасности ООН), то условия и механизм проведения по-прежнему не выработан. Не понятно как это будет происходить в разных сирийских анклавах.

О противостоянии суннитского и шиитского мира
Пока Россия лавирует между ними. Понимаете, суннитский мир гораздо больше. Но шииты более консолидированы. У суннитов - плюрализм. 

У России в этой ситуации есть уникальная возможность быть демпфером между иранцами и саудовцами. Но надо понимать вот что. Саудиты вполне самодостаточны и мы им не сильно нужны. Они заключили огромные военные контракты с американцами. Военный бюджет Саудовской Аравии такой же как у нас, или даже больше. Мы должны и далее убеждать их, что мы — достойная площадка для того, чтобы вести диалог. В принципе, и в Иране, и в Саудовской Аравии понимают, что прямой вооруженный конфликт между двумя странами не возможен. Они друг друга уничтожат. Именно поэтому происходят прокси-войны. В прямую конфликтовать нельзя, а на других территориях и другими руками - можно. Пока у нас получается быть демпфером. Надо держаться.

О КНДР
Особо об этом не говорим, но понимаем, что КНДР является в основном китайской зоной ответственности и влияния. И раз уж китайцы согласились с резолюцией Совбеза ООН, то почему бы и нам не согласиться. Я не думаю, что корейцы реально собрались стрелять по базе Гуам ядерной ракетой. У них есть средства доставки, устройство ядерное, но никто еще не подтвердил, что они могут это устройство смонтировать на эту ракету и реально ее запустить. И второе. Для КНДР, на мой взгляд, и я не одинок, эта риторика является истеричной и неадекватной, но оборонительной. Они полагают, что с ними могут поступить так, как до этого поступили с Ираком и Ливией. Вот они откажутся от оружия массового поражения и к ним придут с демократией. При этом есть проблема в том, что особенно нынешняя администрация США не может себе позволить выглядеть слабаками. То есть там еще и эмоциональная составляющая серьезная. Мы говорим, что западный мир — это мир Realpolitik, где они все такие адекватные. Но ничего подобного. Они очень эмоционально реагируют на происходящее. Особенно в отношении КНДР. Что это для нас? Это рядом с нашими границами и не может не беспокоить. Это потенциальные потоки беженцев и заражение всем, чем можно. Я думаю, что пока в Вашингтоне есть адекватные люди, которые понимают, что до войны довести нельзя. Хотя игра идет очень нервная.

Еще про корейцев. Обе стороны - Южная Корея и Северная Корея говорят, что рано или поздно объединятся в единое целое. Ничего подобного. Ни той, ни другой стране это не нужно. Южная надорвется от такого количества бедных людей, которые будут искать работу, а в Северной в этом случае разложится система. Кстати, если говорить о военной составляющей, то нужно понимать, что это не просто стрельба ракетой с потенциальной ядерной боеголовкой. Северокорейская артиллерия покрывает Сеул практически полностью. Именно поэтому американцы стали переносить свои штаб-квартиры командования в районы, которые находятся южнее Сеула. Потому что они это понимают отлично.

Об отношениях России и Китая
Я бы не описывал отношения с Китаем как период охлаждения или потепления. Китайцы — очень прагматичные люди. У них горизонт планирования — 100 лет. Конечно, они играют, выбирают то, что им выгодно.

Наша внешняя политика бывает излишне эмоциональна. Это было видно на примере Турецкой истории. Когда турки сбили наш самолет, президент говорил о ноже в спину. И мы начинали ссориться с турками, а потом мы мирились с турками и некоторые люди говорили, что русские и турки - братья навек. Но братьев навек нет. У нас есть партнеры и есть интересы. Сейчас мы партнеры с Китаем, у нас есть совместные интересы. При этом не надо исходить из того, что китайцы нам что-то должны, потому что мы приятные и хорошие люди. Не надо ожидать от них того, что они поступятся своими интересами в нашу пользу. И мы из таких же вещей должны исходить. Китайцы учились на нашем советском опыте, а мы должны учиться на их опыте. Потому что китайцы очень сильно вкладываются в то, что в мире называют мягкой силой. Мы, что касается мягкой силы, исходим из своих эмоциональных сентиментальных ощущений. Мы можем везде ставить памятники Пушкину. Даже там, где не надо. И проводить бесконечные конференции за мир во всем мире, за хорошее против плохого. Но ничего не меняется. Это наш корпус мягкой силы. Он не практичен. Нам надо вкладываться в нее. Сейчас термин мягкая сила в мире меняется. Он называется не "soft power", а "smart power". То есть, умная сила. Потому что это не эмоциональная вещь, а инвестиции. Это приносит отдачу.

Уже после аплодисментов и автографов Евгений Примаков поделился с журналистами впечатлениями от общения со студентами. Он сказал:

По мнению ректора СГУ Алексея Чумаченко, встреча с Евгением Примаковым станет одним из знаковых событий этого года.