"Прифронтовые будни в газетах". Весна 1943 года

Завершилась победоносная для СССР Сталинградская битва. Фронтовикам нужно было гнать врага дальше на запад, а тыловикам восстанавливать разрушенный город.

"Бюро обкома ВКП(б) одобрило инициативу коллектива завода им. Ленина, обратившегося ко всем рабочим и инженерно-техническим работникам предприятий Саратовской области с призывом оказать помощь в восстановлении Сталинграда.
Горкомам, райкомам ВКП(б) и первичным организациям предложено широко обсудить это обращение.
Бюро обкома ВКП(б) считает важнейшей задачей партийных, советских и хозяйственных организаций области оказание помощи Сталинграду. Эта помощь должна иди по линии выделения стройматериалов (цемент, кирпич, гвозди и другие), а также оборудования для коммунального хозяйства, связи и культурно-бытовых учреждений".

("Коммунист", 5 марта 1943 г.)

Вот только несколько примеров бескорыстия жителей Саратовской области:

– Рабочие балашовского мясокомбината отчислили в фонд восстановления Сталинграда пятидневный заработок.

– Коллектив Саратовского восьмирамного лесокомбината решил в свободное от работы время сделать для посылки в Сталинград 200 оконных рам, 200 табуреток, 50 столов. Кроме того, завод подготовит два вагона пиломатериалов.

– Коллектив Саратовского государственного университета единодушно решил собрать для восстановления сталинградской областной библиотеки 7 тыс. книг и оборудовать наглядными пособиями одну среднюю школу.

Профессора и научные работники университета Можаровский. Вагнер, Усов, Голубков, Додонов, Васильев, Фалькович внесли в фонд восстановления библиотеки по 70 книг. Они обратились с призывом ко всей интеллигенции Саратовской области последовать их примеру.

"За первые два дня собрано более двух тысяч книг", – сообщала через газету директор научной библиотеки СГУ В. Артисевич.

("Коммунист", 13 марта 1943 г.)

На страницах газеты стало больше появляться публикаций о помощи раненым, лежащим в саратовских госпиталях. Сколько трогательности в статье П. Жуковой о работницах одной из саратовских швейных фабрик, которые "после работы, едва управившись с неотложными делами дома, спешат в госпиталь":

"Каждая старается чем-нибудь порадовать бойца, прихватив для него кисет, курительную бумагу, карандаш, газету, книжку. По 10-11 часов проводят они в длинные зимние вечера и ночи у постели тяжелораненых в подшефном госпитале. Пошевельнётся больной – и над ним склоняется озабоченное лицо дежурящей работницы. Вот она идёт к крайней койке: ей кажется, что больной плохо укрыт. Бойцу очень тяжело. Боль отгоняет сон. Но, согретый словами утешения, он склонил голову на руки женщины и заснул. Он спал долго, и женщина не вынула руки, оберегая сон страдающего человека.
А сколько уюта внесли эти заботливые руки работниц в больничные палаты. Салфетки на тумбочках, коврики у кроватей, личный столовый прибор – от всего этого веет родным, домашним, близким…"

("Коммунист", 24 марта 1943 г.)

Не отставали от взрослых и дети.

"Кому-то из ребят 6-го класса 5-й средней школы Саратова стало известно, что в 1-й совбольнице лежит мальчик из Сталинграда, тяжело раненный в ногу. Пионеры узнали, что отец его на фронте, а мать погибла во время бомбёжки.
И вот у маленького раненого Моти Шульмана появились заботливые друзья. Они приносили ему обед из детской столовой, булочки, книги, карандаши, игрушки. Когда пришло время Моте выписываться из больницы, оказалось, что у него нет ни обуви, ни одежды. И здесь на помощь пришла пионерская дружина. Ребята собрали деньги и вещи, и Мотя получил пальто, сапоги, бельё, шапку.

("Коммунист", 17 марта 1943 г.)

Командиры Красной Армии лётчик т. Шерстенин, ст. лейтенант Семёнов. Капитан Брук и военврач Зильберман могут быть спокойны за своих детей. Заботливый уход, правильное воспитание получают они в детском саду №54.

Но…

"Встречаются ещё чиновники, не понимающие, что равнодушие к судьбе родных военнослужащего в суровые дни войны – преступление перед родиной, перед Красной Армией. Таков, например, начальник политотдела паровозного депо "Балашов" Беляев. Мать четверых фронтовиков А.А. Илларионова всю зиму прожила в нетопленной квартире, много раз обращалась за помощью к Беляеву, но он не дал ей ни полена дров. Бездушно и оскорбительно отнёсся Беляев и к жене фронтовика М.И. Игнатенко, отказав ей в просьбе и бесцеремонно заявив: "Вас, красноармеек, много…"

("Коммунист", 17 марта 1943 г.)

Почтамт, 1953 г., oldsaratov.ru

Примеров равнодушного отношения чиновников различного ранга в разных сферах жизни страницах газеты стало встречаться всё больше: после блестящей победы под Сталинградом люди стали внимательнее и требовательнее относиться к проблемам быта тылового города.

"На стыке двух центральных улиц города – Чапаевской и Ленинской – высится одно из лучших зданий Саратова – главный почтамт. Специально оборудованная почтовая контора, телеграфная касса, разговорный пункт междугородней телефонной станции, посылочный отдел обслуживают ежедневно десятки тысяч посетителей.
Однако благоустроенное монументальное здание запущено, загажено до последней степени. На широких лестницах, в больших красивых залах, в просторных коридорах – всюду видны следы некультурности и неопрятности, следы пренебрежения к самым элементарным требованиям клиентов.
Одна из дверей входа в почтовую контору и телеграфную станцию почему-то забита. Посетители пользуются лишь соседней дверью, что создаёт постоянную толкучку при входе.
В тамбуре центрального входа – замёрзшая лужа грязной воды. Лестница давно не метена, с кучами мусора по углам. Новенький плиточный пол зала почтовой конторы покрыт слоем давно не смывавшейся грязи. В углу стоит огромная урна для мусора – она доверху полна. Ни ручки, ни чернил, ни клея не найдёт в конторе посетитель, пожелавший заполнить бланк или надписать адрес.

Ещё хуже выглядит помещение телеграфной кассы. Стекло в одном из звеньев двери, ведущей в кассу, выбито. Дорогу преграждает вывороченная батарея центрального топления. Перешагнув её, посетитель попадает ногой в кучу мусора и грязи…"

("Коммунист", 3 марта 1943 г.)

"С трудом открыв примёрзшую к косяку дверь, посетитель попадает в совершенно тёмное помещение. Через несколько минут привыкшие к темноте глаза различают очертания вешалки, кабинки кассы и дверей, ведущих в предбанники. Это ожидальня бани №7. Когда-то это была одна из лучших, благоустроенных бань города. Сейчас в баню неприятно зайти: так заброшены, неуютно и грязны её помещения, так явно сквозит здесь во всех мелочах отсутствие заботы о посетителях, пренебрежение к их нуждам и требованиям.
В комнате, где расположен буфет, немного светлее, и поэтому особенно отчётливо бросается в глаза. Что комната эта давно не видела швабры и тряпки. На полу – обрывки бумаги, мусор, грязь, на окнах и мебели – пыль. В течение многих недель, кгда баня была на замке, работники её не потрудились хотя бы снять со стен паутину.
Людям, ожидающим очереди, негде присесть: администрация бани никак не удосужится прибавить скамеек. Выйдя из бани, вы рискуете получить воспаление лёгких.
К сожалению, баня №7 не исключение. Так же неопрятно в помещениях бань №№ 5, 6 и 11, когда-то славившихся своей чистотой".

("Коммунист", 10 марта 1943 г.)

"Уже два месяца, как в селе Широкий Карамыш закрыты детский сад и ясли. Матери, уходя на работу, вынуждены оставлять детей без всякого надзора. Закрыта и местная амбулатория, висит замок на сельском клубе.
Население давно не видело кинокартин, не слышало радиопередач. Всё это происходит из-за отсутствия топлива. Хотя село это находится в центре одного из самых лесных районов области.
Вот до чего довела беспечность и бездеятельность руководителей местного Совета, не желающих выполнять свои обязанности и заботиться о нуждах населения".

("Коммунист", 14 марта 1943 г.)

А директор курорта им. Чапаева (Ершовский район) Г. Бережной жаловался на райком партии и райисполком, которые "равнодушно наблюдают, как разрушается курорт":

"Курорт имени Чапаева широко известен своими ценнейшими лечебными свойствами далеко за пределами Саратовской области. Здесь находятся сероводородные источники и грязевые озёра, дающие огромный эффект при лечении ревматизма.
Сейчас курорту им. Чапаева угрожает потеря грязевых озёр. Несколько эксплуатировавшихся ранее озёр заброшены ещё в 1935 году, так как в них в результате отсутствия насосной станции для подкачки воды из реки Кушум, произошло гипсование и прекратилось образование грязи.
Действующим грязевым озёрам угрожает и другая опасность. Вблизи озёр имеются заброшенные оросительные канавы и старая плотина колхоза им. Чапаева. Канавы и плотина накапливают талые весенние и дождевые воды, которые попадают в лечебные грязевые озёра, опресняют их и губят грязеобразующие микробы.
Берега реки Кушум, где бьют серные источники, превращены в свалочное место и загрязнены до предела".

("Коммунист", 3 марта 1943 г.)

В марте саратовцы узнали о раскрытии шайки, состоящей из руководителей одного из трестов, которые, "используя своё служебное положение, расхищали и разбазаривали остродефицитные продовольственные и промышленные товары":

На протяжении 1941-42 гг. бывшие работники треста, С.Е. Бежанов, , Самсонов и заведующий продовольственным и промтоварным складом Г.Б. Юзбашев,

"С разрешения начальника треста С.Е. Бежанова, его заместителем А.К. Шагиняном и главным бухгалтером П.М. Самсоновым продукты и промтовары отпускались по запискам непосредственно со складов треста. Должного же учёта товаров по складам и кладовым треста не велось. Начальник треста и его заместитель неоднократно производили отправку крупных партий продовольствия своим семьям и семьям своих непосредственных начальников.
О размере хищений можно судить хотя бы по тому, что в период с 5 января по 6 апреля 1942 г. по центральному складу №3, которым заведовал Г.Б. Юзбашев, было расхищено различных товаров и продовольствия (сахар, макароны, лапша, рис, масло, мыло, ткани, обувь, вино и др.) на 57 тыс. 488 рублей.
Особенно много расхищено и разбазарено товаров во время переброски треста в Саратов и по прибытии в Саратов. По указанию бывшего руководства треста, расхищенные продукты списывались бухгалтерией как "израсходованные в пути на питание рабочих и служащих".
С санкции Бежанова, Шагинян и Самсонова в тресте существовала "чёрная касса", из которой все трое широко заимствовали денежные средства на личные нужды. Они же незаконно санкционировали закупку скота по ценам выше конвенционных. При этом в ход были пущены сомнительные "счета", не имеющие росписи в получении денег.
Заместитель главного бухгалтера треста Воскоян не принял никаких мер к вскрытию действительного положения с учётом материальных ценностей треста и допустил проводку ряда явно не оформленных документов. Главный бухгалтер торгово-закупочной базы треста Худяков принимал от Самсонова похищенные товары".

По решению суда, Бежанова и Юзбашева расстреляли, Шагиняна и Самсонова приговорили к лишению свободы на 10 лет, Худякова и Воскояна – на два.

("Коммунист", 9 марта 1943 г.)

Расстрелом завершилась деятельность организаторов хищений на железной дороге. Как писала газета, за короткий срок начальник станции Примыкание Оголенко, поездной диспетчер Булкин и отбывающие наказание за разные преступления и работающие на железнодорожном транспорте Горбунов и Тимофеев похитили 600 пар белья, 250 простынь, 135 чехлов для матрацев, 10 мешков зерна. Краденые вещи они прятали у жительниц посёлка Есиповка, а затем сбывали на базарах. К высшей мере наказания расхитителей приговорил военный трибунал Рязано-Уральской железной дороги.

Продолжались махинации с талонами, причём не только в Саратове:

"Исключительная расхлябанность и беспечность царила долгое время в контрольно-учётном бюро Аткарского райотдела. Контролёры бюро, приняв от продавцов отоваренные продуктовые талоны, складывали их в открытых пакетах и свёртках в углу канцелярии, а затем передавали уборщице Кузнецовой для сжигания. Воспользовавшись беспечностью контролёров, Кузнецова стала систематически похищать предназначенные к уничтожению отоваренные талоны. Расхищенные талоны Кузнецова продавала гр-ке Герасимовой, которая, в свою очередь, сдавала их работнице столовой №1 Аткарского Райтрансторгпита Соседовой. По этим талонам Соседова получала хлеб в буфете столовой у буфетчиц Колесниковой и Ганкиной и продавщицы перронного ларька Дриккер, которые явно нарушали правила советской торговли, отпуская хлеб по отрезанным талонам без предъявления карточки. Полученный незаконным путём хлеб Герасимова продавала на рынке через свою племянницу Рязанову по спекулятивным ценам".

Выездная сессия военного трибунала приговорила участников "шайки" к разным срокам заключения, обязав "взыскать со всех обвиняемых 50 тыс. рублей – рыночную стоимость всего похищенного ими хлеба".

("Коммунист", 16 марта 1943 г.)

Весной 1943-го было раскрыто совсем необычное преступление: группа женщин в Саратове спекулировала… газетами:

"Месяца три тому назад на рынках Саратова можно было встретить людей, бойко торгующих по спекулятивным ценам старыми газетами. Обращало внимание, что спекулянты обычно продавали газеты за одно какое-нибудь число, и это вызывало подозрения, что все эти газеты откуда-то похищались.
Работники редакции газеты "Коммунист" заинтересовались этим обстоятельством. В результате органами милиции 28 декабря было задержано несколько таких продавцов. Произведённые у них на квартирах обыски дали неожиданные результаты. Так, например, у некоей А.В. Павлеевой было найдено 800 экземпляров газеты «Коммунист», у З.А. Бердужевой – 636, у П.С. Колосовой – 3 тыс. 768.
Дальнейшее следствие вскрыло всю шайку хищников. Во главе неё стояла работница экспедиции Союзпечати А.А. Харитонова. Вместе с работницами этой экспедиции С.Н. Шалунковой, К.П. Шашиной и Н.С. Шаховой в продолжение нескольких месяцев Харитонова систематически похищала из экспедиции сотни и тысячи экземпляров газеты "Коммунист". Похищенное переправлялось на квартиры и затем сбывалось для реализации на рынках группе хорошо известных преступных спекулянтов.
Хищение, в частности, производилось за счёт недосылки газет в районы области. В 3 квартале прошлого года было прислано из районов 140 актов на недосылку около 15 тыс. газеты "Коммунист".
Газетные спекулянтки предстали перед судом".

("Коммунист", 2 апреля 1943 г.)

Саратовский цирк в 1935 году, oldsaratov.ru

В культурной жизни Саратова главным событием весны стала новая цирковая программа, которая "радует зрителя своим разнообразием": "Особенно хорошее впечатление оставляет выступление старейшего артиста, орденоносца Исаенко с его группой дрессированных медведей, – писал корреспондент "Коммуниста". – Воздушные полёты под куполом цирка саратовцы видели уже не раз. Сейчас они могут познакомиться с прекрасной работой орденоносца Рябинина и его коллег. А отличие от многих других подобных номеров Рябинины исполняют свои трудные полёты легко, красиво и всегда точно.
Быстро и умело работают акробаты Масловы. Хорошо акробатический этюд, исполняемый Боргуновым и Лисиненко. Занимательны и фокусы иллюзиониста Микоши".

Но прекрасное выступление артистов омрачалось недостатком "заботы о своих многочисленных посетителях" со стороны администрации цирка:

"При входе в цирк всегда невероятная давка, и проникнуть в него даже с билетом в руках очень трудно. Хулиганам это только на руку, тем более что на них никто из администрации не обращает внимания. Само здание загрязнено до последней степени, клубы табачного дыма окутывают помещение, так как курить здесь разрешают где угодно".

("Коммунист", 16 марта 1943 г.)

Состоялись и другие премьеры в саратовских театров, но ни одна из них не вызвала бурной положительной реакции зрителей. Наоборот, некоторые из премьер подверглись серьёзной критике.

Среди них – спектакль в Саратовском драмтеатре по пьесе А. Арбузова и А.Гладкова "Бессметрный". Главные герои – студенты. Они "свободно, сознательно, по своему внутреннему чувству, убеждению и выбору идут на смерть ради великого и справедливого дела":

"Какая величественная тема, и какая глубокая, заключена в ней поэзия! Но авторы пьесы даже не прикоснулись к этой поэзии, они были за тридевять земель от неё. Как грубые ремесленники-"драмоделы", они попросту подвели своих героев под пули, не дав им даже серьёзно объясниться со зрителем.
Это один из тех случаев в театральной практике, когда ни уменье режиссёра, ни вдумчивое и серьёзное отношение к своим ролям со стороны актёров, не могут преодолеть органических недостатков драматургического произведения.
И если этот художественно недоброкачественный материал одержал верх в спектакле, то в этом нет вины актёров. В это вина театра, непродуманно выбравшего пьесу для своего первого молодёжного спектакля в дни войны".

("Коммунист", 27 марта 1943 г.)

Саратовский театр оперы и балета до перестройки, oldsaratov.ru

Досталось на орехи и театру оперы и балета им. Чернышевского. Взяв для премьеры музыкальную комедию "Девушка из Барселоны" (муз. Александрова, текст Назарова), которая ещё зимой с успехом прошла на сцене областного театра музыкальной комедии, "драмоделы из театра во главе с режиссёром т. Матео для "освежения" перекроили первый акт, подбавили в неё свой текст, ввели новых действующих лиц и сотворили поистине трагикомический спектакль":

"Зритель чувствует неловкость, когда партизаны-казаки, переодевшись в женское платье, паясничают под носом у врага. Между налётом вражеской авиации и приходом немцев в совхоз устраиваются разухабистые пляски женщин и стариков, причём пляски эти лишены стиля и сделаны плохо...
…Непростительна нелепая затея руководителей театра, поставивших плохой спектакль".

("Коммунист", 18 мая 1943 г.)