Первая древнейшая в ТЮЗе. Дипломники Риммы Беляковой попытались выбраться из "Ямы"

Повесть любят и режиссеры, и актеры — здесь есть и о чем поразмышлять, и что сыграть. "Яму" с успехом ставили и ставят в театрах по всей стране, а экранизаций у повести аж три штуки, причем первая случилась в 1915 году, когда последняя часть произведения только-только была опубликована. Потом был фильм 1990 года с Татьяной Догилевой, Евгением Евстигнеевым и Александром Филиппенко, и, наконец, мини-сериал "Куприн. Яма", вышедший на экраны 8 лет назад, где блистали Светлана Ходченкова и Екатерина Шпица. Работу режиссера Влада Фурмана тогда одновременно горячо и хвалили, и ругали. Хвалили за красивую картинку и атмосферу, а ругали за переиначиванием оригинальной повести и более чем спорный выбор актеров на некоторые роли. Еще Фурман не смог удержаться от соблазна и включил в фильм довольно много эротических сцен, которых у Куприна и в помине не было.

Римме Беляковой стоит отдать должное — скабрезности на сцене театра юного зрителя не было. Казалось бы, такая тема, раздевайся — не хочу, ан нет, мастер курса, автор инсценировки и режиссер-постановшик в одном лице решила, что не пойдет по самому простому пути. Тем более, что "Яму" Белякова уже ставила со своими студентами, правда, в 2006 году.

Нынешних дипломников народной артистки России зрители могли видеть до этого лишь в одном спектакле. На Малой сцене ТЮЗа они играли спектакль "Шекспир. Диалоги". Он вышел больше похожим на ученические зарисовки, чем на полноценную постановку, поэтому очень хотелось посмотреть, как молодые актеры умеют работать в условиях большой площадки и двухактной премьеры.

Роль центрального персонажа, женщины с низкой социальной ответственностью по имени Женя, досталась Полине Федоровой. Куприн отрекомендовал Женю "гордой и злой". Девушка, работая по первой древнейшей профессии, умудряется сохранять при этом достоинство. Женя заболевает сифилисом, но вместо того, чтобы начать лечение, продолжает принимать клиентов в надежде заразить как можно больше "двуногих подлецов". Федоровой здесь трудно тягаться с мастеровитой и роковой Ходченковой. Дипломница играет неровно: то блестяще и достоверно, то усердствует и скатывается в современщину. Достаточно убедительна в роли Тамары Александра Поликарпова. Бывшая монахиня, образованная и владеющая несколькими языками, но погрязшая в продажной любви … Эта героиня вышла у юной актрисы максимально серьезной, даже суровой, а от того притягательно таинственной. Из Дарьи Фаломеевой получилась прелестная Люба. Напомним, в повести эту деревенскую простушку спасает студент Лихонин. Ее он увозит из "ямы", но затем, не справившись с перевоспитанием, вновь возвращает туда. Любочка у Фаломеевой простая, трогательная, наивная — все как и должно быть.

Фото Михаила Гаврюшова

Образы Нюры и Маньки Маленькой создали Анна Федонина и Анастасия Максимушкина. Разудалые и веселые они с ноткой пошлости, но без пафосного надрыва напевали богохульное "Аминь, ноги раздвинь!" и танцевали а-ля кан-кан.

Вообще студенческие спектакли принято ставить как раз с максимальным количеством танцевальных и вокальных номеров. Молодежь это любит и к окончанию института неплохо умеет, за этой ширмой легко скрыть огрехи в игре. С драмой стараются лишний раз не связываться, но Римма Белякова решила иначе. Поэтому нет ничего удивительного, что нерв остросоциальной "Ямы" студентам не удалось выдержать на высочайшем уровне. Ну нет еще в этом возрасте должного жизненного опыта и насмотренности, чтобы безукоризненно представить зрителям триллер об обитательницах дома терпимости.

Фото Михаила Гаврюшова

Но несмотря на это впечатления от "Ямы" остаются хорошие. Приятно наблюдать, как растут и работают на сцене будущие мастера. Тем более, что происходит это в культовом месте для театрального Саратова - в старом ТЮЗе. Возможности у этой площадки, конечно, не такие потрясающие как в новом театре, но для детских и студенческих спектаклей этого более, чем достаточно. В "Яме", кстати, активно задействован занавес. Он периодически открывается и закрывается, аутентично поскрипывая, что дает возможность сменить декорации и вставить в повествование слова автора. Казалось бы, забытый прием, но на фоне модных мультимедийных эффектов, съемок камерами и находящихся в движении театральных сцен, это выглядит невероятно мило.

У саратовской интерпретации повести Александра Куприна есть еще минимум 5 месяцев репертуарной жизни, а значит студенты и их мастер еще смогут убрать шероховатости и подсветить выигрышные стороны постановки. А у зрителя появится шанс сформировать свое отношение к персонажам этого непростого произведения. Русский классик призывал относиться к жрицам любви, прежде всего, как к людям, и посвятил "Яму" матерям и юношеству.