Театр как предчувствие. Две революции и 500 ролей Ивана Слонова

Из чертежников на сцену

Родился Иван Слонов 4 июня 1882 года, и по началу в жизни Ивана Артемьевича не было ничего, что указывало бы на артистическую карьеру. Его дед был крестьянином, отец служил на железной дороге. Он мечтал, чтобы сын стал чертежником и определил его на учебу в Строгановское училище. Учебное заведение Слонов закончил, но тайком посещал музыкально-драматическое училище московского филармонического общества. Он даже поступил туда на учебу, но вскоре бросил из-за приглашения на работу в театре Гродно.

Русский дореволюционный театр жил по своим законам и обрекал артиста на вечные поиски своего пристанища. "Омск, Иркутск, Новочеркасск, Одесса, Киев… Подчиняясь общему для актеров закону, я переезжал из города в город, - вспоминал Слонов в мемуарах. - Подходил конец сезона, и я с тревогой спрашивал себя, где придется служить в следующем сезоне, куда забросит судьба, кто станет коллегами по сцене?".

Театры находились в руках дельцов, коммерсантов, которые меньше всего думали об искусстве, а чаще о наживе. Так Иван Слонов вспоминает о специфике трактира Рогова в Москве. Там по окончании сезона собирались актеры, антрепренеры и происходила вербовка: "Был год, когда кончилась мода на трагедии. Широким потоком на сцену хлынула пошлая, дешевая мелодрама, фарс. У Рогова сидели безработные трагики. Выпадало счастье, приходил антрепренер, и ехали трагики по губернским и уездным городам рычать, пить водку и плакать о неудавшейся жизни. Редким единицам удавалось спастись, подняться до настоящего искусства. Большинство гибли от водки, от нищеты".

Саратов и "крахмальная публика"

К счастью, актер избежал такой участи, и в 1915 году в составе очередной труппы попал в Саратов. Тогда город называли кулём муки – он жил торговлей зерном. С первого взгляда у Слонова не случилось любви с Саратовом. Он быстро понял, что дельцы, заполняющие самые дорогие места в театре, мало что понимают в искусстве, и ходят на спектакли, иногда отбывая повинность, чтобы не прослыть отсталыми, а иной раз для того, чтобы в антрактах заключить очередную сделку. "Первые ряды обычно занимались "крахмальной публикой" - купцами, фабрикантами и чиновниками, - пояснял Слонов. - Тронуть их чем-либо, взволновать было трудно, смеялись они мало, аплодировали нехотя. Посмотришь, бывало со сцены на черные фраки, накрахмаленные манишки, туалеты, прически, лысины и холодно становилось на сердце".

Но помимо "крахмальной публики" саратовский театр заполняла интеллигенция и студенчество. Среди них Иван Артемьевич быстро обрел популярность, и эта любовь стала взаимной. Слонов чувствовал, что все, что он делал ранее, надо актуализировать, сделать созвучным времени. А время наставало тревожное.

"Я никогда не забуду одного недоигранного спектакля в саратовском театре, - вспоминал впоследствии актер. - Ставили "Потонувший колокол" Гауптмана. Перед началом спектакля пришли три человека и предупредили, что если будет стрельба, то не следует входить в панику, а нужно спокойно продолжать спектакль. Был на исходе 1917 год. Во втором акте раздался взрыв, по ходу спектакля в этом месте шумового оформления не было. Оказалось, что это ударило орудие. Вскоре взорвалось еще несколько снарядов. Огни в театре пришлось потушить, публика разошлась. Мы сидели в темных, тесных комнатах, курили, прислушивались к стрельбе. И мало кто из нас понимал, что именно сейчас начинается новая жизнь. Это шла Октябрьская революция”.

Задушевный депутат

Мэтр считал, что после изменений, произошедших в стране, он не может больше оставаться просто актером или режиссером, а обязан интересоваться еще и общественной жизнью. 15 лет, начиная с 1925 года, его избирали депутатом городского и областного советов. "Принимая участие в управлении городом, я сталкивался с новыми людьми, обогащал свои впечатления. Работая над той или иной ролью в советских пьесах, я все чаще убеждался, как помогает творчеству моя общественная работа", - напишет после актер.

Театроведы до сих пор спорят о том, сколько ролей за свою жизнь сыграл Слонов, но каждый называет невероятные цифры – порядка 500-600. Это были герои пьес Шекспира и Шиллера, Мольера и Ибсена, Островского, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Толстого, Горького, Чехова, Маяковского, Погодина, Вишневского, Симонова, Арбузова и многих других. Отдельного внимания заслуживает целая галерея портретных образов в исторических спектаклях.

Критика высоко оценила его в роли Николая Чернышевского в пьесе саратовских драматургов Смирнова-Ульяновского и Найхина "Чернышевский". "Оторванный от семьи, подвергающийся всеобщему шельмованию, сосланный в далекую ледяную пустыню, Чернышевский неизбежно должен трогать сердца, как бы ни были несовершенны драматургические средства, - значится в рецензии газеты "Театр" в 1939 году. - И актер окрашивает эти места своей роли задушевностью тона, настоящей человеческой теплотой. Вместе с тем он избегает ненужной сентиментальности и неоправданного пафоса, не впадает в несвойственную натуре Чернышевского экзальтированность".

Суфлеры – минус, труппа - плюс

Сыграть несколько сотен ролей за карьеру можно только в том случае, если все время выпускать премьеры. Именно по такому принципу жил русский дореволюционный театр. Сейчас подготовка спектакля зачастую идет по полгода, а тогда даже в солидных театрах на создание новой пьесы отводилось всего … три дня, а в одну репетицию прогоняли сразу две пьесы. Именно поэтому ведущей фигурой в провинциальном театре был суфлер. От суфлера зависели, перед ним заискивали. Суфлер мог поставить крест на карьере артиста, не подав ему вовремя текст на сцене.

Изменить этому алгоритму означало совершить переворот в театральном деле, и Слонов решился на эту, уже вторую в своей жизни революцию. В Саратове спектакли под его руководством перестали выпускать после пары репетиций и под суфлера. Актеры и режиссер упорно работали над созданием каждого спектакля, а самые успешные постановки задерживались в репертуаре на несколько сезонов.

Вскоре работы саратовского драмтеатра, получившего в 1918 году имя Карла Маркса, стали настолько популярны, что труппу все чаще стали приглашать на гастроли в Москву и другие города. Не раз звали Слонова в столицу известные режиссеры. Нет сомнений, что уехав туда, Иван Артемьевич быстро стал бы одним из лучших актеров и режиссеров Москвы, но он решил остаться в Саратове. Слонов много общался с великими театральными деятелями того времени, постоянно ездил на режиссерские съезды, куда приглашали в частности Владимира Немировича-Данченко и Ольгу Книппер-Чехову.

Как раз при Слонове-режиссере в Саратове стали появляться постоянные труппы. Вот как объяснял эти метаморфозы Иван Артемьевич: "Я на собственном примере видел всю нелепость традиции, при которой на каждый сезон создавалась новая труппа из чужих, неизвестных друг ругу людей. Я стремился к тому, чтобы создать в театре крепкий костяк, актерский ансамбль. Вскоре в театре подобралась группа актеров. Мы сработались, поняли все преимущества продолжительной совместной работы".

Иван Слонов пытался создавать спектакли, не уступающие лучшим образцам сценического искусства. Он не только определял сверхзадачу для каждого актера, но и сверхзадачу всего спектакля, то есть сначала уяснял сам, а потом доносил до зрителя, зачем ставится этот спектакль и какую цель преследует театр, выпуская его.

В своей книге "Народный артист Иван Слонов" известный театровед и доктор искусствоведения Яков Явчуновский так писал об этом времени: "Стремясь сделать свой театр школой жизни для тысяч зрителей, Слонов превосходно понимал, что лучше всего он сможет воздействовать на их умы и сердца, если приведет на сцену масштабные характеры, если глубина раскрытия этих характеров будет органически сочетаться с точным анализом обстановки, в которой они формируются. Поэтому тяготея к бытовой драме, он умел придать ей поистине героический характер".

Под страхом "крутящегося глаза"

В 1916 году Слонов начал педагогическую деятельность. Тогда в Саратове открылась первая в Поволжье драматическая студия на артельных началах. Вместе с Иваном Артемьевичем там преподавали актрисы Мария Жвиблис и Мария Велизарий. А уже в 1920-30-х годах актер и режиссер работал в качестве педагога в саратовском театральном училище, которому присвоили его имя. Слонов занимался с учениками долго и увлеченно, мог часами показывать того или иного персонажа, рассказывать, чему уделить внимание на сцене, и требовал от воспитанников такой же отдачи. Актер саратовской драмы Легенский вспоминал, что артисты больше всего на свете боялись "крутящегося глаза" Ивана Артемьевича: "Когда Слонов был чем-то недоволен в работе учеников, зрачок его начинал бешено вращаться. Он буравил взглядом лодыря, пришедшего на репетицию неподготовленным. Мог не сказать при этом ни слова, но никто из нас не рисковал предстать перед ним "пустым".

Среди учеников Слонова десятки звезд советского театра и кино, в том числе легендарные Борис Андреев и Борис Бабочкин. Играла вместе со Слоновым на сцене и его дочь Надежда Ивановна. Однако ученицей мэтра ее назвать нельзя – долгое время она не знала, кто ее отец.

Надежде было всего полгода, когда умерла ее мать, первая жена Слонова актриса Евгения Колязнинова. По неизвестной причине ее родители увезли маленькую дочь от отца и дали ей имя – Надежда Николаевна Колязнинова. Долгое время она была уверена, что родные бабушка и дедушка и есть ее мать с отцом. Дед служил суфлером, бабушка – актрисой. Надежда выросла за кулисами и дебютировала на сцене в 4 года.

О своих настоящих родителях она узнала в 14 лет, а после смерти деда приехала в Саратов и познакомилась с отцом и его второй женой. Ее настоящее имя, Надежда Слонова, впервые появляется на афишах во время совместных работ с отцом на сцене Саратовского драмтеатра.

Надежда Слонова долгое время была ведущей актрисой московского Театра Сатиры, но со временем оставила сцену, закончила ГИТИС и сосредоточилась на театроведческой и педагогической карьере. Среди ее учеников Илья Олейников, Геннадий Хазанов, Елена Камбурова.

***

Коллеги Ивана Слонова по театру Карла Маркса вспоминают, что он ни разу не пропустил и не опоздал на репетицию, спектакли мог играть с высокой температурой. Таким великий актер и режиссер оставался до последнего дня. Уже тяжело больной и прикованный к постели, он продолжал мечтать о новых постановках. Но 19 сентября 1945 года Ивана Артемьевича не стало.

Слонов прожил настолько яркую и наполненную жизнь, что ее событий с лихвой хватило бы на десяток других судеб. Кроме того, редко кого из знаменитостей вспоминают не просто как великолепного профессионала, но и как хорошего человека. В 2003 году драмтеатру было, наконец, присвоено имя Ивана Артемьевича Слонова. Театрам сейчас живется непросто. Постоянная борьба за зрителя и поиск денег порядком выматывают. Но каким-то удивительным образом местная театральная школа продолжает выпускать великолепных артистов, а в зрительных залах нередки аншлаги. А это, пожалуй, лучшее, что можно сделать в память о мэтре.

Благодарим саратовский государственный академический театр драмы имени И.А. Слонова за предоставленные материалы